— Нам звонили от Тэнка, сказали, чтобы вы держались от них подальше. Понятно? Чтобы от вас больше не было неприятностей.
— Они меня обчистили.
— Это злачное место. Вы знаете их правило: никаких правил. Так что просто не ходите туда.
— Я хочу, чтобы мне вернули мои деньги.
— О деньгах можете забыть. Хотите уехать домой или остаться на ночь здесь?
— Лучше домой.
— Тогда поехали.
Симеон, без наручников, ехал на переднем пассажирском сиденье машины Оззи. Помощник Оззи ехал за ними в пикапе Симеона. Первые десять минут в салоне царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием рации шерифа. Наконец Оззи отключил ее.
— Это, конечно, не мое дело, Симеон, но сдается мне, мемфисским адвокатам здесь нечего делать. Ваша жена уже поставила себя в неловкое положение, по крайней мере, в глазах остальных жителей округа. Похоже, дело идет к суду присяжных, а вы всех отталкиваете от себя.
Симеон хотел было послать его куда подальше, но язык не слушался, да и голова плохо варила. Потом он сообразил: лучше не спорить, и стал думать о том, как это круто — ехать на переднем сиденье большого автомобиля в сопровождении вооруженной охраны.
— Вы меня слышите? — спросил Оззи.
— А вы что бы делали на моем месте?
— Избавился бы от этих адвокатов. Джейк Брайгенс сам выиграет это дело для вас.
— Он мальчишка.
— А вы спросите об этом Карла Ли Хейли.
Симеон слишком туго соображал, чтобы ответить быстро, да и не знал он ответа. Для чернокожих округа Форд вердикт, вынесенный Карлу Ли Хейли, означал очень многое.
— Вот вы спросили, что бы сделал я, — не сдавался Оззи. — Я бы вел себя прилично и не ввязывался в неприятности. Как думаете, какое впечатление произведут ваши пьянки, похождения с проститутками и карточные игры на деньги в субботу утром или в любой другой день недели? К вашей жене ведь очень внимательно присматриваются. У белых и так полно подозрений, а впереди — суд присяжных. Последнее, что вам сейчас нужно, так это чтобы газеты раструбили, что вы водите машину в пьяном виде, устраиваете дебоши или еще какие-нибудь непотребства. Что вы об этом думаете?
«Пью, якшаюсь с проститутками, играю в карты…» — Симеон кипел от злости, но молчал. В свои сорок шесть лет он не привык, чтобы его отчитывал человек, который ему вовсе не начальник.
— Последите за собой, ладно? — сказал Оззи.
— Как насчет обвинения в вождении в состоянии алкогольного опьянения? — поинтересовался Симеон.