Они приступили к обсуждению всех девяноста семи имен.
36
По их виду и акценту Лонни догадался, что это русские, и, понаблюдав в течение часа, как они пьют неразбавленную водку, удостоверился в этом. Грубые, шумные, нарывающиеся на неприятности. Хозяин бара грозил выставить табличку «Русским вход воспрещен», но, разумеется, не мог привести угрозу в исполнение. Лонни предположил, что это команда торгового судна, вероятно, перевозящего зерно из Канады.
В тот вечер на посту был только один вышибала. Он позвонил другому, но того не оказалось дома. Хозяина в баре тоже не было, поэтому вся ответственность ложилась на Лонни.
Они заказали еще водки. Лонни подумал было разбавить ее водой, но эти ребята немедленно просекли бы обман. Когда один из них шлепнул официантку по пышной пятой точке, ситуация начала выходить из-под контроля, причем стремительно. Единственный вышибала, человек, который никогда не останавливался перед применением насилия, рявкнул на наглеца. Тот, вставая с сердитым видом, рявкнул в ответ на своем языке, свирепо замахнулся и нанес удар, но промахнулся, однако второй удар достиг цели. Группа патриотически настроенных байкеров, сидящих в другом конце зала, начала швырять бутылки в русских, которые моментально повскакивали с мест и кинулись в драку.
— Вот дерьмо! — воскликнул Лонни.
Он подумал было ретироваться на кухню, но… Такое происходило уже много раз. Его бар имел скандальную репутацию злачного заведения, что было одной из причин, почему здесь хорошо платили, причем наличными.
В эту минуту другую официантку сбили с ног, и он выбежал из-за стойки, чтобы помочь ей. Рукопашная шла совсем рядом с ним, и когда Лонни добрался до женщины и попытался поднять ее, какой-то тупой предмет обрушился ему на затылок. Он рухнул без чувств, кровь, хлынувшая из раны, стала пропитывать его длинные седые волосы, собранные в конский хвост. В свои шестьдесят шесть лет Лонни был слишком стар, даже чтобы наблюдать за подобной свалкой.
Два дня он пролежал без сознания в городской больнице Джуно. Хозяин бара нехотя признал, что никогда не видел документов этого человека, знает только имя — Лонни Кларк. Детектив продолжал расследование, и когда стало ясно, что Лонни может никогда не оклематься, решил провести обыск.
Хозяин сообщил, где находится ночлежка, которую Лонни называл домом, и полицейские вломились в его жилище. В комнате не было почти никакого имущества, но они обнаружили в ней тридцать килограммов кокаина, аккуратно завернутого в фольгу и, судя по всему, нетронутого. Под матрасом нашли небольшой пластиковый пакет на молнии, а внутри — около двух тысяч долларов, водительские права штата Аляска на имя Гарри Мендозы, которые оказались фальшивыми, паспорт, тоже поддельный, на имя Алберта Джонсона, еще один фальшивый паспорт на имя Чарлза Ноланда, краденое висконсинское водительское удостоверение Уилсона Стеглица, подлинное, но просроченное, и датированную маем тысяча девятьсот пятьдесят пятого года пожелтевшую выписку из приказа о списании Энсила Ф. Хаббарда с военно-морского флота.
Содержимое пакета составляло все земные сокровища Лонни, если не считать кокаина, стоимость которого на черном рынке равнялась приблизительно полутора миллионам.
Полиции понадобилось несколько дней, чтобы проверить данные, а к тому времени Лонни пришел в себя. Было решено не сообщать ему о находке до выписки из больницы. У двери его палаты дежурил полицейский в штатском.
Поскольку подлинными именами в его арсенале, судя по всему, были имена Энсила Ф. Хаббарда и Уилсона Стеглица, их проверили по национальной базе уголовных преступлений, чтобы выяснить, не значатся ли в ней эти люди. Детективы начали заходить к Лонни, прихватив молочный коктейль или другое угощение, и понемногу разговаривать с ним, не упоминая, однако, о наркотиках. После нескольких таких визитов детектив сообщил, что они не могут найти никаких официально зарегистрированных следов существования человека по имени Лонни Кларк. Ни места и даты рождения, ни номера социального обеспечения, ни местожительства. Что скажете, Лонни?
У Лонни, всю жизнь бегавшего и прятавшегося, зашевелились подозрения, и он стал менее разговорчив.
— Вы когда-нибудь знали человека по имени Гарри Мендоза? — спросил детектив.
— Возможно, — осторожно ответил Лонни.
— Да? Где и когда вы с ним познакомились? Как? При каких обстоятельствах?
Молчание.
— А как насчет Алберта Джонсона или Чарлза Ноланда?
Лонни ответил, что, возможно, встречался с этими людьми когда-то давно, но не уверен. С памятью у него плоховато: то возвращается, то пропадает. В конце концов, ему же раскроили череп, у него ушиб мозга, и вообще он мало что помнит из того, что было до драки. А к чему все эти вопросы?