— Так я и думал. А вот это — что твои агенты солгали о найденном на месте преступления следе, совпадающем с ботинками обвиняемого?
— И этого не было, Стэн. Плод воображения отчаявшегося адвоката и его преступного клиента.
— Вы располагаете этим отпечатком?
Уэстлейк посмотрел на одного из своих агентов, как будто у того за пазухой мог находиться почему-то забытый отпечаток. Агент помотал головой.
— Нет, следа ботинка не найдено, — сознался Уэстлейк.
— Так, и наконец… Утверждение, что твои агенты врали о двух свидетелях. Один якобы видел обвиняемого в городке Рипплмид, примерно когда произошло убийство. Было такое?
Уэстлейк поерзал в кресле и изобразил снисходительную улыбку.
— Послушай, Стэн, вряд ли ты представляешь, что это такое — расколоть виновного подозреваемого. Для этого применяются особые приемы, и…
— Я все понял.
— Приходится вселять страх, внушать подозреваемому мысль, что у тебя больше доказательств, чем есть на самом деле.
— Я не видел указаний на существование такого свидетеля.
— И не увидишь. Его не существует.
— Мы с тобой на одной стороне, Вик. Мне просто надо знать правду, чтобы нормально ответить на ходатайство об отмене, понимаешь?
— Понимаю.
— Второго свидетеля, из деревенской лавки недалеко от домика, тоже, наверное, не существует?
— Ты прав.
— Агенты прибегали к другим приемам, о которых мне неизвестно?
— Нет, — сказал Уэстлейк, но никто из присутствующих ему не поверил.
— Давай обобщим, чем мы располагаем против Куинна Рукера. Очевидцев у нас нет. Баллистическая экспертиза против нас, след ботинка отсутствует. То есть никаких улик, правильно?
Уэстлейк неохотно кивнул.