— Это будет здорово!
Робби взял Донти за руки и сжал.
— Мне пора идти. Не знаю, что сказать, кроме того, что защищать тебя было для меня большой честью. Я поверил тебе с самого начала, а сегодня верю еще больше. Я никогда не сомневался в твоей невиновности, Донти, и ненавижу сукиных детей, виновных в том, что происходит. Я продолжу сражаться, Донти, обещаю!
— Спасибо, Робби, за все. Не волнуйся, я в порядке.
— Никогда тебя не забуду.
— Позаботься о маме, ладно, Робби?
— Ты же знаешь, что позабочусь.
Они поднялись и обнялись: оба чувствовали боль и не хотели расставаться. Но у двери уже ждал Бен Джетер. Наконец, Робби вышел из камеры и направился к Киту, сидевшему в конце коридора на складном стуле и горячо молившемуся. Флэк опустился рядом с ним и заплакал.
Бен Джетер спросил Донти в последний раз, не хочет ли он поговорить с капелланом. Донти отказался. Коридор постепенно заполнили охранники — крепкие молодые ребята с суровыми лицами. Они появились на случай, если заключенный окажет сопротивление и не захочет сам пройти к месту казни. В коридоре закипела жизнь.
Джетер подошел к Робби и позвал:
— Пойдемте.
Робби медленно поднялся, сделал шаг и, остановившись, посмотрел на пастора.
Кит поднял голову и непонимающе взглянул на Робби, все еще надеясь, что все это — кошмарный сон и скоро он проснется в своей кровати рядом с Даной.
— Что?
Робби взял его за руку и сильно дернул.
— Пошли. Мы должны присутствовать на казни.
— Но…
— Начальник тюрьмы дал разрешение. — Он снова дернул пастора за руку. — Вы — его духовный наставник, поэтому можете присутствовать.
— Я так не считаю, Робби. Послушайте, я подожду…
Охранники с ухмылками наблюдали за сценой. Кит видел их лица, но решил не обращать внимания.