— Нормально.
— Я имею в виду тот случай — видел, как тебя несли на носилках.
— Трей, я же сказал, нормально. Давай поговорим о чем-нибудь другом.
Слай не удержался и вставил:
— Он не хочет это обсуждать. Я уже пробовал.
В течение часа они кидали друг другу мяч и перемывали косточки игрокам, которых знали на родине.
Глава 9
Итальянцы были в приподнятом настроении. На первую тренировку явились раньше времени и шумно ввалились в раздевалку. Громко спорили, у кого какой ящик, жаловались на убогое убранство стен, орали на ведающего инвентарем малого, обвиняя его во множестве провинностей, и на разные лады клялись наказать противника — команду Бергамо. Не спеша переодеваясь в тренировочную форму, не переставали смеяться и подтрунивать друг над другом. Шумная, многолюдная раздевалка сразу стала похожа на студенческий клуб.
Рик наблюдал за происходящим. На тренировку пришло человек сорок — от подростков, почти детей, до испытанных ветеранов за сорок. Некоторые обладали крепким телосложением, и все были в отличной форме. Слай заметил, что они значительно окрепли в межсезонье и теперь подталкивали друг друга в весовую. Но Рик, как ни старался, не мог удержаться от сравнений. Во-первых, у всех, кроме Слая и Трея, были белые лица. Во всех командах НФЛ, куда «заносило» Рика в течение его карьеры, семьдесят процентов игроков составляли чернокожие. Да что там говорить, даже в Айове, даже в Канаде белых и черных было пятьдесят на пятьдесят. И хотя и в здешней раздевалке попадались крупные ребята, на триста фунтов не тянул никто. В команде «Браунс» восемь человек весили по триста десять фунтов и более и только двое не дотягивали до двухсот. А у «Пантер» некоторым едва хватало ста семидесяти пяти.
Все были в восторге, что в команде появился новый квотербек, но стеснялись подойти. Поэтому судья Франко занял позицию справа от Рика, а Нино прикрыл его слева, многословно и витиевато представляя игрокам американца. В каждом случае не обходилось без подковырок, и последнее слово всегда оставалось за Франко и Нино, сообща нападавших на товарища по команде. Рика обнимали, тискали и воспевали так, что он даже начал смущаться. Его удивило обилие английских слов — каждый из «Пантер» в той или иной степени владел языком.
Слай и Трей далеко не отходили, подсмеивались над ним, но их мысли были уже не здесь: оба поклялись, что это их последний сезон в Италии. Не многие американцы задерживались тут на третий год.
Тренер Руссо призвал команду к порядку и пригласил обратно в раздевалку. Он говорил по-итальянски медленно и обстоятельно. Игроки устроились на полу, на скамьях, на стульях, кто-то влез даже на ящики. Рик невольно окинул взглядом помещение, вспоминая раздевалку школьного стадиона в Давенпорте. Эта была по крайней мере в четыре раза меньше.
— Ты понимаешь, о чем речь? — шепнул он Слаю.
— Конечно, — ухмыльнулся тот.
— Переведи.
— Он говорит, что в период между сезонами нам и на этот раз не удалось найти приличного квотербека, и поэтому наши дела плохи.
— Тише там! — рявкнул на американцев Сэм, вызвав изумленные усмешки игроков.
«Эх, знали бы вы, как бывает», — подумал Рик. Однажды не такой уж известный тренер НФЛ так отбрил новичка за разговоры во время собрания на сборах, что тот чуть не расплакался. Подошел и влепил оплеуху. Рик заметил, что в футболе самые серьезные перепалки, ругань и мордобой возникают не в пылу сражения, а в относительно спокойной обстановке раздевалки.
— Mi dispiace, — громко проговорил Слай. Смех усилился, а Сэм продолжал свое.
— Что ты сказал? — шепотом спросил Рик.