Расти хрустнул костяшками пальцев, взъерошил себе волосы. Было почти слышно, как шевелятся извилины в его голове.
– Есть одна мысль, – сказал он. – Вот это сработает и обеспечит тишину. Будет и бонус: Болтон останется там, где он сейчас. Предлагаю обратиться к Шакалу. Скажем ему, что пронюхали про придуманную стариком схему подкупа. Хотят взятку – получат ее от нас: мы заплатим два с половиной миллиона, чтобы Болтон отсидел весь свой срок. Стерджисс получит свои деньги даже с довеском. Мы сохраним наши. Болтону скажут, что сделка не выгорит, и он остается в тюрьме с мыслью, что Стерджисс струсил.
У Кирка отвисла челюсть.
– Ты хочешь подкупить губернатора, чтобы он оставил Болтона в тюрьме?
– По-моему, это яснее ясного. Ты поняла идею, Дианта?
– Поняла. У меня нет слов.
– Поспорьте со мной. Скажите, почему это невозможно провернуть, – попросил Расти с неприятной ухмылкой.
Они и правда не находили слов. Кирк откинулся на спинку стула и уставился в потолок, как будто там можно было найти ответ. Дианта щипала переносицу и боролась с волной головной боли, распространявшейся от затылка вверх. Вспомнив про телефон, она увидела, что запись ведется уже 22 минуты 46 секунд. Эта запись могла отправить их троих в тюрьму, где уже сидел Болтон.
Сейчас ей необходимо было сыграть роль адвоката.
– Как-то я не уверена… – сказала она.
– Это же красота! – поднажал Расти. – Чем больше об этом думаю, тем меньше вижу недостатков. Если Болтон проведет за решеткой еще пять лет, то большая часть табачных денег перетечет нам.
– Что, если Шакал скажет «нет»? – спросила Дианта.
– Тогда мы припугнем его, что обратимся в ФБР. Он пойдет на попятную. Этот клоун у меня в кулаке.
Кирк сначала хмыкнул, потом захохотал.
– А что, это сработает! Шакал клюнет, ведь денег они получат больше, а главное – не надо нарушать закон. Если разобраться, то продажа права на освобождение – настоящее преступление. Другое дело – взятка… за что? Чтобы не продавать? Неслыханное дело!
Расти завелся, его уже было не остановить:
– Ни в одном штате нет нормы, запрещающей НЕ-ПРОДАЖУ помилований. Говорю же, красота!
Дианта опять посмотрела на телефон: 24 минуты 19 секунд, и чем дальше, тем все серьезнее. Желая спасти свою шкуру, она решительно заявила:
– Нет, ребята, я пас. Мне это не нравится, я не согласна. Тут обязательно кроется нарушение закона.
– Перестань, Дианта! – взмолился Кирк. – Мы все заодно, верно?