– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что я когда-то был на ней женат и мне не все равно.
Усмехнувшись, Марго отвела взгляд.
– Она очень больна, весит не больше восьмидесяти фунтов. Мне трудно поверить, что тебе действительно не все равно.
Он понимающе кивнул и восхитился ее прямотой. Он заслужил все, что она решит ему сказать.
– А Хелен? Как она держится? – спросил он.
– Тебе правда есть до нас дело, Мак?
– Знаешь, мне кажется «папа» звучит лучше, чем «Мак», мы можем об этом договориться?
– Зачем? Пытаешься снова стать отцом? Ты отказался от отцовства, когда бросил нас. Ты не имеешь права считать себя моим отцом.
– Сурово! Но я по-прежнему твой отец, по крайней мере, биологически. И с этим ничего не поделаешь.
– Эмоционально ты перестал им быть. Ты сам отказался, когда бросил нас. А теперь ты вернулся, Мак, так что у тебя на уме? Чего ты добиваешься?
– Ничего. Я вернулся, потому что устал скрываться, потому что бежать было неправильно, и я хочу, чтобы ты услышала, как я это признаю. Я совершил ошибку, Марго, ужасную ошибку, и прошу прощения. Я не могу наверстать упущенное за эти три года, но, по меньшей мере, могу быть рядом следующие три, пять, десять лет. Я вернулся, поскольку узнал о болезни Лизы, и я беспокоюсь о тебе и Хелен. Я не рассчитываю, что вы примете меня с распростертыми объятиями, но дайте мне немного времени, и я заслужу это.
Ее сжатые губы скривились, а глаза снова увлажнились. Это длилось всего мгновение и быстро прошло.
– Ты вернешься сюда?
– Я не знаю пока точно, но нет, в Клэнтон я не вернусь.
– Итак, когда мама умрет, что будет с нами? Приемная семья? Государственная опека? Как насчет хорошего приюта?
Мак обожал этого ребенка. Она была решительной и жесткой, и из-за него ей пришлось много пережить и рано повзрослеть. Вот и сейчас вместо эмоционального воссоединения она поставила Мака на место и ускользала прочь.
– А как насчет Баннингов? – спросил он.
Марго закатила глаза в притворном недоумении и покачала головой.
– О, полагаю, это часть великого плана. Как ты помнишь, Герми держит весь мир в руках и является верховным правителем. Поскольку нам больше некуда идти, понятно, что мы переедем в большой дом и будем играть по его правилам.