Дальше ложь громоздил Лестер Грин, чья память оказалась еще хуже, чем у его начальника. Но он слово в слово повторил прежнюю версию, сваливая вину за травмы пса на юных велосипедистов. Судья Йек, начинавший закипать, неожиданно задал вопрос, от которого многие в зале оробели:
— Сэр, вам известно, что такое лжесвидетельство?
Свидетель сбился и явно испугался.
Судья помог ему:
— Лжесвидетельство, мистер Грин, это когда свидетель лжет под присягой. Лжет, поклявшись говорить правду, и только правду. Вам понятно?
— Ну, да.
— А что вам известно о наказании за лжесвидетельство в нашем штате?
— Ничего не известно.
— Мне почему-то так и показалось. Наказание, если я решу его наложить, — до года тюрьмы. Ваша адвокат вас предупредила?
— Нет, сэр.
— Почему-то именно так я и думал. Можете сесть.
От этого короткого диалога на вторую половину зала будто повеяло холодом. Ларри Сэмсон, Уиллис Киф и Лестер Грин нервно переглянулись. Мисс Кэффри вдруг углубилась в свои записи.
Мистер Бун наклонился к Тео и тихо сказал:
— Они сядут.
Пес услышал это и навострил уши.
— Вызывайте следующего свидетеля, мисс Кэффри, — велел судья Йек.
— Мистер Джино Гордон.
У Джино Гордона явно пропало желание свидетельствовать. Он с трудом поднялся со стула, с огромным трудом прошел несколько шагов до свидетельского кресла и нехотя в него опустился. Казалось, больше всего он хотел сбежать из зала суда.
— Клянетесь говорить правду, и только правду? — спросил судья Йек.
— Ну…