— Позволяйте себе прожить каждый миг, Изольда, — психолог терпеливо ждет, пока я перестану икать и восстановлю голос. — Тогда вы сможете понять, что забыли. Восстановим утраченные моменты и отработаем.
Как же это сложно! Психика отключает сознание там, где напряжение максимально, и мне вновь приходится возвращаться в эти моменты. Разбирать их по секундам, отслеживать реакцию тела, чтобы понять, что послужило триггером. Как реставратор, тщательно подбираю нужные краски, чтобы картина полностью соответствовала исходнику.
— Изольда, вы точно хотите пройти этот путь до конца?
После очередного сеанса я изматываюсь настолько, что едва ворочаю языком. Все эмоции, силы отдаю процессу. Имитация бесполезна и не ведет к результату. Только полноценное проживание.
— Да. В день аварии я поняла, что хочу дать нам шанс. Таня, этот мужчина важен для меня. И нужен. Мне и сыну.
— Этот мужчина? Назовите его имя, Иза.
— Денис. Бессонов Денис.
Психологическая терапия — процесс медленный, сложный. Душа быстро ломается, но на восстановление требуется намного больше времени. Прошло около двух недель, а результат все еще маячит на горизонте и кажется недосягаемым.
— Все хорошо, Иза. Этот этап — самый важный, — подбадривает Татьяна в финале очередной встречи. — Вы уже многое поняли, определили главный триггер ситуации. Теперь ваша задача — найти обходной путь, чтобы избежать опасной волчьей ямы.
Да уж… легко сказать. Я хочу быть ближе к Денису, но меня начинает трясти, как только представляю себе эту ситуацию. Психосоматика разносит тело при моделировании, а что будет в жизни — подумать страшно. Интуитивно ищу варианты, проживаю, раз за разом пробую новые сценарии. Татьяна всегда рядом. Отслеживает, помогает не провалиться в рефлексию, страхует от застревания в разрушительных эмоциях.
Со дня аварии я совсем не вижу Дениса. Он присылает охрану за сыном и забирает его на прогулку или играет в своей квартире. Мы обмениваемся в мессенджере короткими сообщениями. «Я занят. Работаю.». Стандартное объяснение, которым можно прикрыть истинную причину, но я знаю, что не в этом дело.
После одного из сеансов терапии вспоминаю настоящий облик Дениса в тот день. Бессонова, а не Беса, что подкинуло мне воспаленное воображение. В его глазах я видела боль и отчаяние. А еще — вину. Бесконечное разрушительное чувство вины. Сейчас я не могу ничем ему помочь, потому что еще не разобралась с собой. Нужно время.
— Изольда Юрьевна, добрый день, — Павел Соколов, помощник Дениса, ждет меня на крыльце дома. — Можно с вами поговорить? Я не займу много времени…
— Да, Павел. Слушаю вас.
— Как у вас дела? Может помощь какая нужна?
Сказать, что я удивлена — ничего не сказать. С чего вдруг звучит такой вопрос?
— Спасибо, у меня все в порядке. Павел, что случилось? Что с Денисом?
Я вижу сомнение в глазах собеседника. Однажды Бессонов обмолвился, что Соколов стал ему близким другом. Мужская солидарность — отличная штука, но сейчас она мешает называть вещи своими именами. Мужчины не могут проявлять слабость, особенно рядом с женщиной — идиотское правило, которое сейчас может стать проблемой.
— Пожалуйста, не скрывайте ничего. Что с ним?
— Он работает…
ebooksa