— Да, было дело, не отрицаю. — ответил трактирщик. — Сегодня они с двумя девочками ушли на сдачу экзаменов в школу духовной силы и не вернулись.
— Я чувствую, что вы говорите не всю правду. — вновь послышался противный голос. — Вы лично под защитой эдикта императора, как и ваша развалюха, но дети не являются искателями. Вам незачем подставляться перед домами Ван и Сот ради них.
— Хочешь сказать, что я вру, младший? — с вызовом проговорил трактирщик. — Готов поставить на это свою жизнь или возвышение?
— Вы не имеете права препятствовать следствию. — прошепелявил ищейка. — Спрошу ещё раз, девушка золотой кандидат и парень медянка, появлялись здесь после того, как ушли утром на экзамен.
— Нет, младший. Ушедшие подростки не вернулись. — ответил трактирщик.
— Старший! У нас чисто! — не выдержав ожидания крикнул один из тех, кто ждал меня у заднего выхода.
— Опоздали… нет, не думаю. Обыскать здесь всё! — рявкнул дознаватель, и стража вломилась в таверну со всех сторон, отрезая мне пути к отступлению. Выхода не было и я, высунувшись из окна второго этажа, вцепился в козырек крыши. Пожалуй, сейчас даже хорошо, что я такой маленький и легкий, даже моих сил хватило чтобы забраться на крышу и замереть там, прислушиваясь к происходящему внутри.
— Вы заплатите за каждую сломанную дощечку и каждый распоротый мешок. Десятикратно. — пригрозил трактирщик, когда что-то разбилось. — Это собственность искателей, и она под защитой.
— Конечно заплатим, мы знаем правила. — невозмутимо ответил ищейка. Затем раздалось несколько громких чихов, скулёж и ругань.
— Старший, гончие бесполезны, тут всё в перце! — крикнул один из стражников.
— Так вы больше в мои мешки со специями лазайте, может они у вас вообще ослепнут и нюх потеряют. — рассмеялся трактирщик. — Или хочешь сказать, что это моя вина, что твои люди сунулись на кухню с собаками, а, младший?
— Нет, тут они сами идиоты. — невозмутимо ответил следователь. — Но там, где теряется одна ниточка, всегда найдется другая. Ищите по запаху специй. Если беглецов нет в доме, они должны были оставить следы.
— Старший, боюсь без ваших техник нам не справится. — наконец услышал я голос одного из стражников, и у меня внутри всё похолодело. Ну конечно, техники. Если есть техники защиты и атаки, разведения огня и заморозки, значит должны быть и вот такие, сугубо практические. Может он невооруженным взглядом видит следы или отпечатки пальцев? Или и вовсе смотрит сквозь стены?
Так или иначе — сидеть на месте это очень и очень плохой вариант. Рано или поздно меня тут найдут, а значит нужно уходить. Вот только куда? Оглядевшись, я понял, что мой единственный путь — снова по крышам. Пригнувшись, чтобы снизу меня нельзя было заметить, я пробежал вдоль козырька и перепрыгнул на соседнее здание. Как на зло приземлился не идеально, и черепица под ногами предательски хрустнула.
Выругавшись, про себя, я не стал дожидаться пока стража проверит крышу, и побежал дальше. Вот только на перекрестке меня уже ждали. Трое стражников внимательно осматривали каждого проходящего, даже одежду заставляли распахнуть. Глубоко вздохнув, я забрался повыше, и лег пузом на крышу, осматривая окрестности.
Обложили знатно. И у водокачки, и у выхода на центральный тракт, и даже у входа в лабиринт узких улочек стояла стража. Единственное место, где её не было, больше того, место от которого охрана старательно отводила глаза — то полуподвальное помещение, из которого когда-то вытаскивали тело с вырванной гортанью.
«Оно принадлежит гильдии» — будто услышал я в мозгу фразу трактирщика. Может там и творится что-то плохое, даже ужасное, но сейчас эта таинственная гильдия для меня самое безопасное место. Попаду к страже в руки — меня точно прикончат, а там у меня есть хоть какой-то шанс.
Короткими перебежками добравшись до нужной крыши, я дождался пока стража у водокачки отвернется и прошмыгнул к прикрытому люку.
— Эй, ты куда мелочь? — пробасил кто-то прямо над ухом, я инстинктивно нырнул под локоть здоровяка и тут же спрыгнул по узкой лестнице вниз. Сзади забухали тяжелые подкованные сапоги, но я уже вбежал в толпу галдящих людей и протиснулся дальше от входа, пока в слабом свете лампы не увидел арену, на которой сошлись двое голых по пояс бойцов.
Оба уже истекали кровью, у одного поперек туловища шла глубокая кровоточащая рана, а у другого на лице не было живого места. Оба глаза заплыли, ухо посинело и торчало словно диковинный гриб. Но зрители лишь возбужденно кричали, подбадривая бойцов. Бей! Бей! Бей!