Ирина снова промолчала, только удивлённо подняла брови: мол давай уже объясняй свои сомнения…
— Откуда у вас это? Неужели и правда вы сами это сделали, как о том написал мне ваш отец?
— Почему вы не верите? — Ирина совершенно искренне недоумевала
Но всё оказалось просто. Голдеев периодически вращался в самых высших кругах и был в курсе ситуации Ирэн с мужем и со всем остальным.
Вот и выразил сомнение, в том, как могла не самая умная дамочка, которая так паршиво распорядилась со своей жизнью вдруг взять и изобрести такую новацию.
Ирина не собиралась ничего объяснять. Выслушала сомнения, протянула руку, дождалась, когда Голдеев вложит в руку латунную коробку. Спокойно положила её в сумочку, встала и попрощалась, — было приятно познакомиться с вами, но мне пора, уже скоро начнёт темнеть, а мне ещё добирать, прощайте. И пошла в сторону двери. Медленно и считая про себя, — один, два, три, че…
— Ирэн… Ирэн Леонидовна, простите, простите старого дурака, — Голдеев догнал Ирину, которая шла медленно и ещё не успела дойти до двери, — вернитесь, предлагаю начать сначала.
И они начали. В результате договорились о том, что на Голдееве организация производства «спичек», доля Ирины — это технология. Ирина «отторговала» себе пятьдесят пять процентов, Голдеев же выделил средства на оформление «привилегии» на десять лет. Договорились ехать в столицу вместе. Так будет и безопаснее и быстрее. Голдеева в Министерстве Внутренних дел знали и препятствия чинить опасались.
В конце Ирина всё-таки спросила, почему Голдеев упорно называл «спичку» «спицей». Оказалось, что Михаил Григорьевич бывает за границей, в последний раз он был в Кравеце около года назад и там встречался с представителями Ост-Гандийской компании, которая принадлежит Бротте. Один из представителей, выпив лишнего, хвастал, что скоро Бротта будет изготовлять «спицы», и больше не нужно будет носить с собой огниво, чтобы разжечь огонь. И он даже показал несколько штук, но его образцы были из разного размера щепочек, да и к тому же он каждую был вынужден носить в отдельной тряпице, так как если они соприкасались друг с другом, то воспламенялись*.
Поэтому Голдеев был так удивлён и даже сначала подумал, что Ирину «подослали» к нему для каких-то целей.
— Михаил Григорьевич, а что вы скажете про это? — Ирина достала чернёный браслет, который забрала у Павла.
Голдеев взял браслет и стал его рассматривать, в этот момент дверь отворилась и вошла Марфа, подошла к мужу и увидев у него в руках браслет, воскликнула, — Боже мой, какая прелесть! Это же чернённое серебро? Ирэн, это твоё?
— Миша, это же такая редкость, — выхватила из рук мужа, спросила у Ирина, — можно? — и примерила на руку. Рука у Марфы была изящная, не худая и не полная, и браслет на белой кое смотрелся шикарно.
Голдеев уже не удивился, когда Ирина сказала, что нашла секрет чернения и собирается оформить «привилегию» на технологию.
Голдеев предложил и здесь заключить договор, но Ирина решила не «класть все яйца в одну корзину» и отказалась. Но браслет жене Голдеева подарила.
Ирина отлично понимала, что Михаил Григорьевич не захочет быть её обязанным и обязательно придумает как рассчитаться. Ирина планировала попросить охрану. Ей не хотелось оставлять дом без охраны, да и в её поездках тоже не помешало бы сопровождение, было тревожно после случая с Абруазом.
Так и вышло, Голдеев, проводил Ирину до кареты и перед тем как попрощаться спросил.
— Вы порадовали мою супругу, для меня это дороже многого, могу ли я тое чем-то вас порадовать
— Можете, — ответ у Ирины был готов, — мне нужна профессиональная охрана для дома и для сопровождения, — Голдеев посмотрел на Ирину с уважением