— Моё приглашение в силе, от вас будет достаточно сказать, что вы согласны.
Музыка заиграла финальные аккорды, и господин Любомирский ещё сильнее закружил Ирэн. Погружённая в мысли о том, что она услышала, Ирэн всё-таки обратила внимание, что Забела танцевал с императрицей, а Лиза танцевала с приятным мужчиной в генеральском мундире. Мужчина был невысокого роста, но широк в плечах, возраст определить было трудно, потому как все танцевали довольно быстро, но Ирине показалось, что ему примерно под сорок лет, волосы у него были чёрные, но на висках была седина. Лиза улыбалась и танцевала довольно умело, хромота была незаметна.
Когда музыканты закончили играть, Любомирский, всё также галантно улыбаясь отвёл Ирину к отцу, поблагодарил за танец, громко сообщив, что давно у него не было столь отзывчивой партнёрши. Мужчины все зло на него посмотрели, казалось, что ещё чуть-чуть и возьмутся за клинки, но хитрый представитель Понзского княжества быстро исчез из поля зрения.
Ирина удивлённо обернула на отца:
— В чём дело? Почему все так среагировали?
Леонид Александрович не успел ответить, прозвучал женский голос:
— Потому что такой комплимент после вальса, звучит на грани приличия.
Ирина обернулась и увидела ту самую красивую женщину, которая смотрела на неё с восхищением.
— Добрый день, позвольте я представлюсь, решила сама к вам подойти, иначе вас снова кто-то ангажирует и нам не поговорить. Я княжна Мещерская, Софья Сергеевна.
Ирина собралась представиться в ответ, но Софья Сергеевна её остановила:
— Я знаю кто вы, Ирэн Леонидовна. И восхищаюсь вами. Вашей стойкостью и мужеством.
Ирине показалось, что в словах этой яркой, красиво и уверенной в себе женщины, мелькнула боль.
Вблизи Ирина разглядела, что Софье Сергеевне было примерно тридцать лет. Уже нет той свежести, что присуща двадцатилетним, но ещё молода.
Ирина подумала, — интересно, она не замужем, похоже, что и не вдова, вроде бы в очереди стояла с братом или с отцом.
Между тем Софья Сергеевна предложила Ирине после кадрилей, когда объявят перерыв, поболтать, освежаясь лимонадом.
Между тем объявили третий танец. Это была венгерка, а кавалером был Якоб Морозов.
Ирине хотелось спросить у Морозова, что мог иметь в виду Анджей Любомирский, почему вдруг может всё измениться, но венгерка — это не тот танец, когда можно поговорить.
В венгерке было много подъёмов и переворотов, и в руках Якоба Ирина чувствовала себя маленькой девочкой, которую подбрасывают вверх без особых усилий. Мысли улетучивались пропорционально количеству «взлётов и падений». Якоб просто не давал Ирэн коснуться пола, и в то же время поднимал и опускал её очень бережно.
Да что же это такое, — подумала Ирина, — видимо я давно не танцевала, и давно ко мне не прикасался мужчина, вот так по-мужски с нежностью, трепетом и …желанием.
Ирина вдруг почувствовала, как её тело отзывается на прикосновения мужчины. Гормоны играли в теле, всё-таки Ирэн было двадцать шесть лет, самый возраст для женщины наслаждаться физической близостью и любить, но, как это позволить себе, если ты до сих пор в непонятном статусе с супругом, который вежлив с тобой на грани нерешительности. Да и ещё, не хотелось бы утратить, то, что было сделано, для того чтобы восстановить утраченную репутацию.