— Я с вами Ирэн Леонидовна, ко мне уже знаете сколько простого люда приезжало. Всем хочется жить в каменных домах, а наш «камень» многим будет по карману, но если церковь решит, что такой «камень» только для них, нам с вами против не выстоять, — сказал Картузов и горько улыбнулся.
Ирэн подумала, что у него, столько лет бившегося за лучшую сталь для империи наверняка были всякие истории, в том числе и с церковниками связанные.
—Ладно, захочет, потом расскажет, —про себя подумала Ирэн, а вслух сказала:
— Есть у меня одна идея. Зовите сюда вашего Фёдора, обсудим.
Для обсуждения всё-таки прошли в другое помещение, потому как в пропарочной долго находиться было невозможно, уж очень жарко.
—Как вы назвали? Пропарочная? — Ирэн удивилась, потому что в её мире камера для пропаривания бетонных изделий тоже носила такое же название.
— Дык, пропариваем же, значить пропарочная, — кивнул Фёдор
Ирэн вкратце описала свою идею Фёдору и Картузову, сказала, что хочет для простого люда делать серый «камень», а для церкви оставить белый.
— А что добавлять-то будем? — Фёдор запустил пятерню в шевелюру
Ирэн улыбнулась:
— Золу
Картузов и Фёдор вместе уставились на Ирэн, как будто она что-то сказала, что никогда и никто им не говорил, но они этого очень ждали.
Иван Иванович повторил:
— Золу, слышь, Федька, золу
Посмотрел на Ирэн:
— Ну Ирэн, ну ты, ну Леонидовна, даёшь! Золу!
Ирэн, всё ещё не понимая, в каком шоке находится Картузов, оттого что решение настолько гениальное, настолько и простое, кивнула и тоже повторила, попытавшись пояснить:
— Ну да, золу, она ещё и усилит морозостойкость «камня», зимой будет прочнее.
Иван Иванович громко засмеялся:
—Слышь, Федька, мо-ро-зо-стойкость. Наш камень-то ещё и стойкий будет к морозу.