Глава 24.
Наконец-то Анна дала и Ирэн вставить хоть словечко. Но Ирине не хотелось вспоминать ни те два дня, проведённые в плену у Ставровского, ни смерть Кирилла Балашова, поэтому она ловко перевела тему на Анну и Николая.
— Расскажи, вам удалось пообщаться?
Анна отрицательно помотала головой, грустно сказала:
— Что ты, папенька бдил, Николай только руку мне поцеловал и в глаза посмотрел. Он такой красивый.
И мечтательно задумалась.
Но это же Анна, она не могла долго находиться в меланхолии и тут же спросила:
— А он там в Никольском ни с кем не встречался, никуда не ходил?
Ирине стало смешно, Анна со своей детской ревностью напомнила ей себя лет в двадцать, когда разлука в месяц казалась вечностью.
— Нет, что ты, с кем там в Никольском встречаться, — но потом решила, что Анне тоже надо немного попереживать и добавила, — если только со студентками в больнице.
Лицо Анны тут же приняло зверское выражение:
— Я ему покажу студенток, ишь придумал куда свой длинный нос совать
Ирина рассмеялась, и Анна поняла, что та пошутила.
— Аня, ты же видела, как он исхудал, он очень переживал, поверь мне, и делал всё, чтобы у твоего отца не осталось шанса ему отказать.
Раздался голос матери Анны, зовущей всех обратно в столовую залу на десерт.
Ирина горестно вздохнула:
— Твой папенька решил нас закормить до смерти.
Анна засмеялась и сказала:
— А теперь представь, что так накрывали каждый день, а я ничего не ела.
— Можно удивляться твоей силе воли, — покачала головой Ирэн, — мне уже жалко того, кто вдруг решит сделать что-то не так, как хочешь ты.