Облачное счастье

22
18
20
22
24
26
28
30

— А… как её зовут?

— Яся, — ответила Таня машинально, но тут же исправилась: — Василиса.

Молчаливое мгновение — и изумлённое:

— Ка-ак?!

В этот момент Ясе надоело просто топать по тротуару, да и снег, видимо, уже слегка приелся, потому что дочка, указав ладошкой на детскую площадку, громко возвестила:

— Амя! — Ну вот, опять не мама, а «амя». — Ать!

«Ать» — это было новое Ясино слово. На прошлой неделе Таня сломала себе всю голову, пытаясь понять, что такое «ать», пока дочка, не дождавшись от матери никаких действий, сама не побежала к качелям.

Таня свернула к детской площадке, чуть удерживая Ясю, которая готова была нестись туда чуть ли не галопом, и ответила, не глядя на собеседника:

— Да, Василиса. Если ты забыл — а ты наверняка забыл — Василием звали моего деда.

— А-а-а… Точно. Значит, в честь деда.

— Верно.

Таня ни капли не соврала — называя Ясю, она действительно делала это только ради деда. Ну и… красивое же имя.

Таня стряхнула снег с сиденья, усадила Ясю, чуть толкнула — качели закачались, и в этот момент дочка увидела незнакомого мужчину рядом с мамой. Нахмурила светлые бровки, изучая его, и Таня похолодела — в этот момент Яся показалась ей ужасно похожей на Василия. Кажется, это не увидит только полный идиот.

— Какая голубоглазая, — сказал Вася, улыбаясь. — Не в тебя. Привет, малышка.

Яся нахмурилась сильнее. Незнакомых мужчин она не очень любила. Ещё и поэтому Таня так удивлялась тому, что дочка быстро привыкла к Егору.

Егор. Где он сейчас?..

— Да, не в меня.

— Интересно… И папа у неё не голубоглазый вроде. В кого же она такой василёк?

Таня молчала. Ответить, кроме вранья, ей было нечего.

— А… Таня… а сколько ей… лет?