— Не думаю, что у нас есть выбор, — ответила Аранэя. — Эта дорога — единственный путь к храму.
— Ладно, тогда пройдем осторожно, — предложил я, вызывая «Ментальную броню». — Если что, я нас прикрою.
Мы двинулись дальше, ступая медленно и осторожно, внимательно осматривая каждую плиту перед тем, как наступить на нее. Сердце колотилось в груди, а в горле пересохло от напряжения. Я периодически накидывал заклинание на каждого члена группы. Манна расходовалась неимоверными темпами. Склянки с манной сокрощались.
И в этот момент одна из плит под ногами Грома с треском проломилась, и из-под нее вырвались длинные, костлявые руки, схватив его за ноги.
— А-а-а! — заорал Гром, падая на землю. — Помогите!
Из пролома в дороге вылезло существо, похожее на гигантского, раздутого паука, только вместо лап у него были человеческие руки, а вместо головы — череп с пылающими глазницами.
Опять? Серьезно? Пауки? Ну почему не костяной великан или дракон?
[Системное сообщение: ] Внимание! Вы столкнулись с Костяным Пауком!
[Системное сообщение: ] Уровень противника: 110.
— Мать моя эльфийка… — прошептала Аранэя, с ужасом глядя на монстра. — Что это за тварь такая⁈
— Неважно! — крикнул я, уже обрушивая на паука волну ментальной энергии. — Атакуем!
Мой «Ментальный кнут» ударил монстра по голове, заставив его заскрежетать жвалами. Лилит послала в него стрелу, окутанную зеленым пламенем, а Аранэя, словно тень, промелькнула рядом и вонзила кинжалы ему в бока.
Но паук был силен. Он отмахнулся от нас, словно от назойливых мух, и схватил Грома еще одной парой лап, поднимая его над землей.
— Ну все, мне конец! — завопил Гром, болтаясь в воздухе. — Прощайте, ребята! Передайте моей маме, что я ее любил…
При этом он умудрялся махать своим топором по костяному туловищу монстра.
— Не паникуй, Гром! — крикнул я. — Мы тебя вытащим!
— Да, только не понятно, в каком виде! — прокричала Лилит, отпрыгивая от плевка ядовитой слюны, которым паук одарил ее за огненную стрелу.
Я сконцентрировался и направил всю свою ментальную энергию на паука, пытаясь… запутать его. Заставить его видеть не Грома, а… что-нибудь страшное. Ужасное. То, от чего он сам бросится бежать.
И внезапно я понял, что мне это удается! В разуме паука промелькнул образ гигантской женщины-паука, с восемью красными глазами и острыми, как бритвы, жвалами. Она была ужасна, отвратительна. Мне даже почудился ее запах. От нее исходило такое амбре, такой запах тлена и разложения, что меня самого чуть не вывернуло наизнанку.
Паук завизжал, отбросил Грома в сторону и бросился бежать, круша все на своем пути. Он проломил стену ближайшего мавзолея, исчез в темноте, оставляя после себя лишь облако пыли и тишину.