— Мы можем это как-то проверить, не летая туда? — спросил Эдрих. Мрачных ноток в его голосе стало чуть меньше, но напряжение все еще чувствовалось.
— Теоретически да. В рубке управления центрифугой должен быть терминал, в котором хранятся все отчеты о состоянии корабля. До того, как питание отрубилось, данные в него должны были записываться автоматически, и если нам удастся запустить его с помощью аккумуляторов дрона, мы узнаем, была ли нарушена герметичность прыжкового отсека. По крайней мере, до момента выключения.
— Ну, так в чем проблема? — наконец-то включился в разговор я.
— В том, что двери в рубку заблокированы. Это довольно странно, ведь когда отключается питание, все они должны открыться автоматически. Нам придется резать стекло.
— Может быть, там кто-то заперся? — предположил ветеринар. — Тогда тем более стоит туда наведаться.
Стекло рубки поддалось на удивление быстро. Видимо кто-то решил сэкономить и поставить туда самое обыкновенное вместо бронированного. В торговом флоте такое часто бывает. Барыги стараются минимизировать расходы, а потом из-за таких вот оптимизаций и происходят несчастные случаи. Хорошо хоть на военных судах за подобные нарушения строго карают, иначе бы Братство давно бы одержало над нами верх.
Внутри рубки лежал такой же толстый слой пыли, как и везде. Не похоже, что тут кто-то когда-то баррикадировался. Ни костей на полу, ни оружия. Либо им удалось выбраться с корабля, либо просто двери заклинило, когда тут уже никого не было.
— Ну, посмотрим, — бросил инженер, запуская терминал. — Это что еще за хрень?
— Что-то не так? — спросил Рам.
— Все не так, — зло процедил механик, — какой-то мудак стер все отчеты, загрузив в память компьютера какие-то аудиофайлы.
— Проиграй их. Может узнаем что-нибудь интересное, — бросил я и приготовился слушать.
— Может еще и кинцо посмотрим какое-нибудь, — вяло огрызнулся инженер, но все-таки включил запись.
«Старший инженер «Решительного» — Марк Денверт. Первый день после катастрофы, — произнес сиплый усталый голос. — Мы заперлись внутри корабля и ждем помощи. Несколько раз отправляли сигнал бедствия. Снаружи никто не отвечает. Видимо, пока неразбериха не уляжется, нас отсюда не вытащат. Движки отказали, так что взлететь мы отсюда не сможем. Перебит топливопровод. И несмотря на то, что горючки полно, взлететь мы не сможем. Придется ждать помощи.
Второй день после катастрофы. Никто толком не знает, что произошло. Сьюзи говорит, что видела яркую вспышку света, а потом просто бежала и оказалась тут. Как ей это удалось — ума не приложу. Все внешние двери герметично запечатаны, да и судя по датчикам — никаких пробоин в корпусе нет. Еще она рассказывала про каких-то причудливых существ, которых видела снаружи. Шар, от которого причудливым образом расходились мускулистые отростки. Они хватались за любой мусор вокруг него, и существо строило из него себе двигательный каркас. Говорит, такие нападали на людей снаружи. Может они питались ими? Не знаю. Выходить туда мне не хочется.
Третий день. До сих пор нет связи. Все как сквозь землю провалились. Среди тех, кому посчастливилось оказаться у нас на борту, потихоньку нарастает паника. Капитан говорит, все будет в порядке, еще пара дней и нас вытащат из этой жопы, но… Я не верю ему. Не знаю почему. Просто не верю.
День четвертый. Панические настроения начинают нарастать. Ден сказал, что когда он ходил в туалет на медицинской палубе, за стенкой что-то скреблось. Потом он услышал это же в коридоре. Странно. Завтра пойду проверю. Не видел сегодня капитана. Он, похоже, заперся в своей каюте и что-то обдумывает. Странно все это.
День пятый. Ден абсолютно невменяем. Сегодня, когда я снимал панели в медотсеке, прибежал с обрезком трубы и начал крушить оборудование, постоянно повторяя «Я до тебя доберусь. Все равно доберусь!». Когда я попытался его остановить, он и меня огрел. Сукин сын, голова теперь раскалывается. Скорее всего, сотрясение. Но этот говнюк своим дрыном повредил микросхемы нашего лазарета, так что теперь даже не проверить, так оно или нет. Парни скрутили его и вкололи успокоительного. Надеюсь, не переборщили с дозой, а то он может и коньки отбросить.
День шестой. Капитана все еще нет. Если не объявится завтра, пойдем вскрывать его каюту. А Ден, несмотря на свой бред, возможно был прав. Датчики засекли нарушение целостности обшивки седьмой и восьмой палуб. Во время осмотра я нашел какие-то странные оплавленные отверстия, диаметром в сантиметров сорок. Не знаю, что могло их оставить, но на корабле мы явно больше не одни. Надо доложить капитану
День седьмой. Капитан застрелился. Может два, может три дня назад. Когда нам удалось открыть его каюту, он уже лежал с дыркой в башке в луже собственной крови и слегка пованивал. Сьюзи стошнило, а потом у нее и вовсе началась горячка. Сидела в углу моей каюты, пока я пытался составить список запчастей, которыми можно починить топливопровод, и повторяла как заведенная: «Они нас достанут!» Кто такие «они» и как «достанут» выяснить не получилось. Возможно, знал капитан. Не просто же так он пустил себе пулю в лоб. Но из его остывшего трупа информацию вытрясти вряд ли получится.
День восьмой. На корабле становится небезопасно. Сегодня пропал Ден. Я вел его в столовую на восьмой палубе. Сам он идти отказывался. Боялся. В общем, отвернулся на одно мгновение, а когда повернулся обратно — его уже не было. Куда он умудрился смыться в прямом и пустом коридоре — ума не приложу. Или что его могло утащить. Поиски не дали результата. Нас осталось десять человек. Шесть — из команды «Решительного», четверо — случайные пассажиры.
ebooksa