Он нахмурился. Между его бровями появилась морщинка. Он все еще держал ее за руку.
— Не совсем. Ты можешь сжать пальцы в кулак?
Она смогла. Медленно, неловко, болезненно. Ханна кривилась, но не останавливалась. Ее мизинец и безымянный палец слишком изуродованы, чтобы двигаться. Указательный палец мог слегка изгибаться, пока не упирался в изогнутый большой палец.
— Думай об этом как о подставке для опоры правой руки. Размести пистолетную рукоятку в углублении между большим и безымянным пальцами.
Она последовала его указаниям. Приклад пистолета удобно разместился в кулаке. Она сосредоточилась на том, чтобы держать руки ровно, и ей удалось хорошо сбалансировать «Ругер».
Он мрачно улыбнулся ей.
— Вот так.
Лиам показал ей, как правильно расширить стойку, расправить плечи, держать руки и как можно лучше зафиксировать пистолет. Он объяснял ей, как выровнять дыхание и спустить — не нажать — курок.
Она прикусила нижнюю губу и изучала пистолет.
— Как я смогу взвести его одной рукой?
Лиам указал на покрытый журналами торцевой столик между двумя стульями.
— Положи область возле мушки на край стола и нажми на спуск. Ты можешь сделать это краем чего-нибудь твердого — прилавка, кобуры или каблука ботинка.
Она практиковалась в передергивании затвора одной рукой, пока не освоила. Лиам показал, как перезаряжать пистолет, зажав его между коленями в сидячем положении или положив на согнутое колено, хотя это казалось сложнее.
Они вновь и вновь отрабатывали все, чему он ее учил, причем Лиам часто делал перерывы, чтобы посмотреть на улицу. Он показал ей, как научиться видеть и понимать ситуацию. Как сканировать окружающую обстановку, оставаться бдительной и следить за всем, что не на своем месте. Снова и снова.
Одно дело — тренироваться с Лиамом рядом, совсем другое — когда она одна.
Сможет ли она вспомнить все в присутствии реальной угрозы? Предаст ли ее тело, застынув? Ее разум онемеет, исчезнет, когда ей нужно будет думать, действовать? Она не могла этого допустить.
Она должна стать сильнее, чем когда-либо. Умнее и смелее.
— Делай это каждый день, — сказал Лиам. — И ты станешь лучше.
— Как насчет ножа?
Он поднял брови.