Верхом на Горыныч

22
18
20
22
24
26
28
30

Эти сшитые куски кожи... и остального. Правда раньше шляпа закрывала болты, торчащие из его головы, что тоже придавало ему весьма характерное сходство с чудовищем Франкенштейна. 

- Леди Алиса! - он тут же поднялся со своего места, увидя, что я зашла. 

Ну точно джентельмен. Как мило... 

- Просто Алиса, Фрэнк, - мило ему улыбнулась. - Я же говорила.

Только когда Франкенштейн любезно подвинул за мной стул и после устроился напротив, дверь с громким стуком отворилась и, судя по шаркающим звукам, к нам присоединился Игорь.

- Хозяин! - удивительно чётко и заискивающе произнёс первый помощник. - Ваша еда...

- Прекрасно, Игорь, - оскалился Фрэнк. Или улыбнулся? Не понятно. - Ты можешь подавать на стол.

Сжавшись от звуков шарканья и какого-то кряхтения, наблюдала, как тот, кто наводит на меня ужас, приблизился с подносом и начал расставлять тарелки.

- Ты можешь идти, - отпустил его капитан, как только ноша опустела.

- Да, хозяин! Как скажете хозяин! - искоса посмотрела, как кланяется Игорь, удаляясь спиной к двери задом, и при этом по-щенячьи смотря на Фрэнка.

- Вы его боитесь, не так ли? - хмыкнул Франкенштейн, как только слуга удалился.

- На "ты", прошу тебя! - поправила его. - И мне не хочется никого обидеть. Может разве что немного.

- Мне не хотелось бы, чтобы это было так. Вы... ты моя первая клиентка. И так хочется, чтобы всё прошло хорошо.

- Это очень мило с твоей стороны. 

- Но все люди судят по внешности, - он устало вздохнул и потёр грубо слепленное лицо.

- Нет! – воскликнула, сама себе поражаясь. - То есть не могу отвечать за всех людей. Но считаю, что главное - это внутреннее содержание. И пока то, что я видела и слышала... просто прекрасно.

Обвела взглядом уютно обставленную каюту и перевела глаза на столик. 

- Правда?! - Фрэнк так обрадовался, что мне стало неловко. 

Всё это было так неловко! Я, в самом деле, нахожусь на Летучем корабле и обедаю в компании Франкенштейна?! Серьёзно? У меня против воли закрались сомнения в собственном рассудке.

Так и подмывало спросить его, не мешают ли ему свечи. Это же... огонь.