Глава 22
POV Мацумото Минору.
Заместитель начальника департамента Японии по развитию промышленности и технологий.
Тысяча благородных родов, думал Минору, сидя в кресле и рассматривая папку, которую ему принесла Ноги-тян, временно заменяющая Линду. Заменяла на редкость неплохо, Минору иногда даже забывал, что Ноги-тян не умеет быть в двух местах одновременно. Единственно, чего не было у Ноги-тян — это уверенности и твердости Линды. Все-таки гайдзины отличаются от японцев, Линда и выразить свое мнение могла и даже спорить, возражать, не соглашаться с мнением босса — наедине, разумеется. А вот Ноги-тян — идеальная помощница большого босса по японским понятиям. Никогда и слова поперёк не скажет. Потому то Минору считал для себя возможным какие-то личные отношения с Линдой и не считал возможным такие отношения ни с кем другим. Например — с Ноги-тян. Потому что если сейчас он скажет «Ноги-тян, задерите юбку и снимите трусы» — Ноги-тян так и сделает. И глазом не моргнет, считая это частью своей работы и великой честью. А вот Линда четко разделала что она действительно была обязана делать, а что — хотела. И уж если Линда не хочет снимать трусики, то будь ты хоть Император Японии — не снимет. И наоборот, захочет — не удержишь. Умеют эти гайдзины личное и рабочее разделять, а мы тут в Японии — нет. У нас тут и личного-то нет, все ради блага семьи и компании… — думает Минору, листая папку.
Да, тысяча благородных родов, сто кланов, которые фактически правят Японией и пятьдесят семей, обозначенных эдиктом Императора как «столпы нации». И Мацумото входят и в тысячу, и в сотню, и даже в пять десятков. Некоторые даже считают, что семья Мацумото входит в те самые пять семей, которые настолько приближены к Лазурному Дворцу, что фактически являются ближайшими соратниками Императора.
Зависть. Вот что испытывают люди, слыша об этом. Думая, что пребывание на вершине — это синекура, как же: добился и сиди, наслаждайся властью. Минору вздохнул.
— Вы что-то сказали, Минору-доно? — спрашивает Ноги-тян, склонившись ровно на тот угол, который приличествует секретарю и помощнику большого начальника. Вот интересно, думает Минору, а если я все-таки скажу ей снять трусики и буду драть как козу на этом самом столе — будет ли у нее такое же вежливо-отстраненное выражение лица? Хотя, он уже знал ответ на этот вопрос — Ноги-тян очень вежливо изобразит страсть и желание, будет стонать как положено «секретарше, которую трахает босс» и, конечно же, выразит восхищение его мужской статью и силой. Потому что так положено. Вот кто никогда не прикидывался, так это Линда. У вас, говорила она, у азиатов — не члены а огрызки, но из-за этого вы все из шкуры вон лезете, пытаясь компенсировать.
— Ничего, Ноги-тян. — ответил Минору, осознав, что пауза затягивается, а Ноги-тян зависла в поклоне, не разгибаясь. — Это все копии, которые велела доставить Линда?
— Да. Там еще заметки, она просила передать что срочно. — снова кланяется Ноги-тян.
— Хорошо. Спасибо, Ноги-тян, вы можете быть свободны. — Ноги удалилась, а Минору погрузился в чтение первой папки. Линда была его особым приобретением. Он знал, что ни за какие деньги он не купит ее, ему нужно было ее заинтересовать чем-то другим. И евгеническая программа по выращиванию магов была как раз тем самым пучком морковки, которым он и приманил ее к себе. Тогда еще у них не было расчетчиков, не было отдела по футуростатистике, не рассчитывали вероятности у Аи-тян, да и самой Аи-тян еще и в проекте не было, был только концепт на трех листах школьной тетради, который они с Линдой набросали на столике в какой-то привокзальной кафешке в Киото. Он доверял ей — насколько такой человек как он вообще может доверять кому-то. То есть, проверял ее на лояльность постоянно, даже зная, что это пустая трата времени и средств: если Линда захочет уйти, она сперва скажет ему об этом в лицо. В стране, где все обходились намеками и слово «нет» было табуировано, это ее качество было словно глоток свежего воздуха.
А еще она была специалистом. И ее интуиции, ее опыту и ее знаниям он тоже доверял. Потому Минору не откладывал в долгий ящик папки, на которых стремительным почерком Линды было написано «Срочно!».
Он перевернул страницу. Краткий анализ положения клана при дворе, приближённость к механизму принятия решений, дочь премьер-министра, ага, парламентское большинство, Малый Императорский Совет… это все он знал. Только тот, кто ни черта не понимает в Японии и в политике, думает, что в стране правит Император. Император не может править и не потому, что Конституция его ограничивает, плевать он хотел на Конституцию, на Конституционный Суд и прочие пережитки сегуната. Император не правит, потому что пятьдесят семей, сто кланов и тысяча благородных родов ограничивают его власть. Если говорить проще, Император не правит, потому что ему не дают это делать. Потому что, если дать Императору править страной, ему может это понравится. И тогда — прощайте льготы и привилегии благородных родов, здравствуйте тесные казематы императорских темниц, пустые банковские счета и реквизиция клановой собственности. Может такое быть? Может. Конечно, может и не быть, может быть Император, допущенный к полной власти не будет преследовать кланы, которые столетиями ограничивали власть верховного правителя, но проверять это никто не собирался. Тем более, кланы как правило и между собой не сильно-то дружили. Были временные союзы и коалиции, но не более. Поэтому, из знающих людей никто не испытывал иллюзии, что Император был самостоятельной фигурой. Да, он был почти всемогущ в своем Лазурном Дворце, зато практически беспомощен за его пределами. Так и делилась власть — он правил в Лазурном Дворце, а кланы — во всей остальной стране. И, конечно же, Имперская канцелярия с удовольствием использовала старый принцип — разделяй и властвуй, натравливая одни кланы на другие, периодически избавляясь от выскочек и тех, кто начал представлять собой реальную опасность, набрав слишком много сил. Вот были, например, Накадзима, первый клан по рейтингу боевой силы магов, и где они сейчас? Нет, никакой сенсации, какую будут искать желтые газеты, тут нет. Не исчез благородный род, растерзанный шакалами из «друзей и соседей», вот он тут как тут, в сотне кланов, тысяче благородных родов, как и положено. Вот только в пятьдесят семей, оглашаемых эдиктом Императора — уже не входит. Какая жалость, но бывает. Захирел род. Был, был род, было в нем за сотню боевых магов, да еще наемников из Европы завезли, а потом вдруг кончился. И осталось от клана — выжившая из ума старуха, да малолетний наследник. Да и наследства осталось — заводик по переработке устриц, где-то в захолустье. А имущество как-то незаметно все между собой «соседи и добрые друзья» семьи Накадзима между собой и поделили. И даже налоги в казну заплатили. Так что и Император свое получил. И пример Накадзима — это урок для всех, кто думает, что он бога за бороду поймал. Те, кто слишком слабы — уходят сами, а те, кто слишком сильны и заносчивы — тем помогают уйти. Только путь между крайностями, быть сильным, но не слишком, быть известным, но не скандально, иметь связи, но не вовлекаться в интриги, отстаивать свое мнение и существование, но не враждовать открыто.
Потому-то жизнь на вершине — это очень трудно, опасно и сложно. Нельзя показать, что ты стал слишком силен, что экономическая и вероятная боевая мощь, а также политические связи и влияние могут позволить тебе претендовать на доминацию, тут даже речи о захвате власти не идет. Достаточно показать, что твой клан стал сильнее и может стать центром притяжения для других, началом кристаллизации зерна изменения — и все. На тебя накинутся со всех сторон. Императорская Канцелярия с удовольствием натравит на вас все остальные кланы и даст добро на клановые разборки, так называемую Благородную Вендетту, разрешенную поправкой в Кодекс от 1947 года. И тут… войну со всеми никому не выдержать. Потому-то они и держат свою евгеническую программу в тайне — насколько это возможно. Причем в тайне держится не сам факт, что они такую программу финансируют и разрабатывают, нет. Каждый клан пытается этим заниматься. В тайне держат факт того, что у них это получается. С момента, как Ая-тян начала давать точные расчеты, а старик — делать по ним выводы — они не ошиблись ни разу. А вот за эту информацию, если она выплывет наружу, можно огрести столько неприятностей, что не вывезет ни один из первых кланов. Потому-то им придется сотрудничать со старой клюшкой Луной. Когда-нибудь, когда она остынет из-за Алана и Зигги, а он — из-за ее бесцеремонного вторжения в дела клана. И, кстати, он все еще зол на нее за инцидент в семьдесят восьмом.
Минору перевернул еще страницу. Так… ну это описание слухов о том, что Канцелярия в свою очередь ведет евгеническую кампанию. Конечно ведет, думает Минору, куда от этого деваться. Все ведут, и они ведут. Только ни у кого не получается пока. Даже их, Мацумото, успехи на этом фронте — в сухом остатке на данный момент — десять младенцев с разными способностями. Какую-то силу они начнут представлять из себя лишь лет через пятнадцать, а полностью воспитать из них боевые клановые единицы возможно только лет через двадцать. Потому потуги евгеники Императора его интересуют, только если у них есть результаты. Нету — и слава богу.
Так, а тут анализ приоритетов программы Небесного Хозяина Мириадов Колесниц и Четырех Морей… ага…
Минору выпрямился, чувствуя, что легкую сонливость как рукой сняло. Да, это лежало на поверхности, но все же он в свое время упустил тот факт, что Императору и его канцелярии никто не даст развернуть полноценную научную программу, у них нет базы, нет средств и самое главное — они не смогут скрыть этот факт. Благородные сожрут. Вывод, который в свое время сделал Минору, что об этом можно не беспокоится. Вывод, который сейчас сделала Линда, что Императорская Канцелярия сосредоточится не на массовом выпуске клонов, или поиске принципиальных решений в этой области, а на одном, максимум — нескольких проектах. В чем отличие магов от обычных армий? Да в том, что танковую дивизию, или там дивизион РСЗО, например, незаметно не вооружить, не создать, не научить. А вот одного мага, который может заменить собой этот самый дивизион, можно вырастить совершенно незаметно. И, когда он будет уже в надлежащем возрасте — вытащить из рукава, словно джокера. И если Император на самом деле знает способ передать способности по наследству, если таковой имеется, то он не будет растить будущих мстителей во дворце. Растущий наследник со способностью тут же обрастет друзьями и любовницами или любовниками — клановыми, разумеется. Воспитать его в лояльности Императору и его трону — невероятно сложная задача и к моменту его совершеннолетия у него уже не будет жала. Его обезвредят, так или иначе. Женят, выдадут замуж, привяжут клятвой верности, дискредитируют какой-нибудь выходкой… очень много способов вырвать у молодого змееныша ядовитые клыки. И тысяча благородных родов, сто кланов и пятьдесят семей будут искать эти способы. А также привлекать его на свою сторону. В крайнем случае — убрать. А что вы хотите, кто правит в Японии? И если сам Император никогда не покидает Лазурный Дворец, то уж молодого повесу или юную девицу выманить с территории всевластия Тэнно не так уж и сложно. И Император, и его Канцелярия понимают это. И Линда просто сделала вывод, логичный и простой, как она сама бы решала эту проблему. При условии, что Канцелярия обладает знанием, что дети от определенных родителей будут обладать способностями, а также прекрасно понимают, что воспитать когорту лояльных сардаукаров в Лазурном Дворце — невозможно. В пределах Лазурного, Тэнно — непобедим, но и только. Он не может предсказывать будущее, он не в состоянии воздействовать напрямую на волю и личность, он просто — невероятной силы супер.
Вывод, который делает Линда — Канцелярией запущен проект «Избранный», в рамках которого по всей стране были зачаты прямые потомки Тэнно — с теми женщинами, которые по каким-то параметрам идеально подходили для зачатия будущих магов, потомков Императора. И, может быть, что этот проект существует намного дольше, чем евгеническая программа Мацумото.
Мацумото встал. Ему было трудно думать и сидеть одновременно. Он любил ходить во время размышлений. Эту привычку он приобрел еще в бытность содержания в кантонской тюрьме. Там люди лежали битком, на тесных нарах, а человеку нельзя все время лежать, он должен ходить, хоть иногда, а в душной камере, места для того, чтобы выпрямиться в полный рост — было немного. Три шага в одну сторону и три шага назад. День и ночь — кто-то ходил в узеньком промежутке между стеной и нарами, три шага к жестяному ведру, накрытому тряпкой, три шага до стальной двери с открывающимся окошком для наблюдения за заключенными. День и ночь кто-то ходил, отбрасывая тень, которую давала тусклая лампочка над дверью.
И сейчас, когда он начинал задумываться, он сам не замечал, как его ноги делали эти шаги. Три шага в одну сторону и три шага — в другую. Так ему лучше думалось.
Вывод, который можно сделать, — в стране, а может и за ее пределами, существуют потомки Тэнно, обладающие способностями. Эти потомки в нужный момент сформируют костяк верных Императору сил. А для чего Императору нужны такие войска? Понятно, для чего. Император хочет прекратить быть номинальной фигурой в Лазурном Дворце, он желает быть истинным правителем страны. Это игра вдолгую.