Исполнитель

– Сорок девять рублей. Хватит! – удовлетворённо подумал он и вышел из магазина.

В России к власти пришло Временное правительство.

Константин молчал. Он работал над романом "Скифы", который поглощал всё его свободное время. Однажды за ужином, мать не сдержалась и, срываясь на крик, принялась упрекать сына:

– Так, что здесь? Ага, пачки "николаевок", пачки деникинских "колоколов", один столбик золотых пятирублёвых монет. Сколько же их? Двадцать. Хорошо! Столбик золотых десятирублёвок. Тоже двадцать штук. Акции, облигации, расписки… И всё?! Неужели больше ничего нет?!

– Сколь…ко? – поперхнувшись от услышанной суммы, спросил отец.

– Для тебя, толко для тебя – одын рубль! – наконец ответил продавец, внимательно наблюдая за лицом мальчика.

– На, смотри. Только на что они тебе сдались? – на всякий случай поинтересовался Иван.

– Банда приехала на двух подводах. Зашли человек пять вооружённых и приказали всем поднять руки. Сказали, что только заберут продукты и уедут. Дарья Константиновна толкнула того, кто был рядом с нею, и хотела выбежать… началась пальба. Прибыл патруль… Вот и всё, – объяснил Ермолай, корчась от боли.

– Ермолай, как это случилось? – заорал Константин.

– Так, теперь к отцу, – решил Костя.

– Эх, растянул силы командующий генерал Деникин! А ведь выпускник Академии Генерального Штаба! Это же чистой воды – авантюра! – услышал вдруг Константин резкий комментарий за своей спиной. Он обернулся. Перед ним стоял пехотный штабс‑капитан в старом прожженном кителе и стоптанных сапогах. Будто бы не замечая Рябоконя, он с горечью в голосе осуждающе бросил:

Наступила пауза.

А Скоробогатый, не церемонясь, сказал:

– Рассказывай, чё ты хошь! – спросил он у Костю, предварительно внимательно выслушав Клыка.

– Всю жизнь я страдал из‑за моего маленького роста и детского лица. Но эти мои недостатки не раз мне буквально спасали жизнь. И сейчас я стану Юриком Некрасовым, пятнадцатилетним мальчишкой из семьи железнодорожников. И никто не должен даже усомниться, что мне на самом деле на четыре года больше. Я стану мальчишкой, а потом начну быстро, очень быстро взрослеть. Почему нет!

– Рьё…Рьёооо…

– Это что, теперь эта каланча пожарная будет пытать меня каждый день? Ну, нет! Пусть она издевается над другими! – принял он решение.

Бабка жила в полуподвальном помещении возле Старого базара. Была она старая и неопрятная. В комнате у неё стояла невыносимая вонь чеснока и нечистот.

На следующий день по гимназии поползли самые противоречивые слухи о вчерашнем происшествии с учащимися шестого класса. Пострадавшие молчали. Им было очень стыдно. Между собой они договорились ничего не рассказывать даже своим родителям. Но всё равно кто‑то из пострадавших проговорился. В гимназии толком ничего не знали, поэтому придумывались самые невероятные истории. Всем было ясно только одно: Костя Рябоконь со своими богатяновскими дружками может запросто убить любого из них.

– Очень дорогой книга, потому что очень интересный книга! – скороговоркой забубнил армянин, судорожно думая, сколько же можно содрать с этого пацана.