Аристократы улиц

22
18
20
22
24
26
28
30

— Жена моя была. Светлана. Мы тогда в деревне под Екатеринбургом жили, служили графу одному.

— Что за граф?

— Елисеев. Урод, каких мало, — скрипнув зубами, сказал ведьмак. — Что снаружи, что в душе. Над слугами своими издевался, говорят, даже пытал их до смерти. Пропадали у нас люди время от времени… Я гвардейцем у него служил, офицером. А Светлана поварихой.

Яромир снова тяжело вздохнул и продолжил:

— В общем, отправил он мою Светлану в лес. Там поляна была, где дикая земляника росла, приспичило ему пирог с этой земляникой. Плевать было, что Света беременная. А все знали, что в лесу том упырь завёлся. Ну и… дальше сам догадайся.

— Почему ты не пошёл с ней? — спросил я.

— Ты сейчас шутишь или что⁈ — не наигранно разозлился ведьмак. — Я там был! Своими глазами всё видел!.. Не смог жену спасти, и упыря не смог убить. Только ранили мы друг друга. Он сбежал, а я тело Светы взял и домой понёс. Думал, может, целитель сможет её к жизни вернуть. Знаешь, что граф Елисеев сказал?

Я молча повёл подбородком.

— Что его целитель только для аристократов. И спросил, не забыл ли я захватить землянику.

Я даже не знал, что на это ответить. Думаю, на моём лице отразился шок, поскольку Яромир, посмотрев на меня, невесело усмехнулся.

— Вот потому я дворян и не люблю. Потому что им пирог дороже жизни простого человека.

— Я бы так ни за что не поступил, — сказал я.

— Верю. У тебя по глазам видно, что ты человек хороший. Но себя так просто не изменишь. Тяжело мне знатным доверять после такого.

— Понимаю. Спасибо, что рассказал, Яромир.

— Не за что. Вставай, дальше идём. Зелья хлебни.

— Какого? А, настойку на вонючих носках… Хорошо, хорошо.

Я глотнул зелья выносливости. Мы перезарядили оружие и проверили прочую амуницию перед выступлением.

— И что, ты убил графа Елисеева? — спросил я.

— Не я. Другие убили. Но я, скажем так, поучаствовал… как это говорится? Косвенно. А потом свалил подальше и стал на чудовищ охотиться.

— Понятно, — кивнул я, на этот раз решив не выяснять подробности. — А того упыря-то прикончил?