Давай, Терновский, ещё чуть-чуть!
Немного…
Есть!
Я добрался до рощи и опёрся ладонью на ближайшую берёзу. Передо мной сразу же возникла красивая женщина в белом платье.
— Эспер, — сказала она. — Спаси его.
Я ощутил, как меня окутывает мощная целительная магия. Полностью невидимая, в отличие от человеческой, но гораздо более мощная. Ребро и лодыжка срослись за несколько секунд — я буквально почувствовал, как встают на место смещённые кости.
Моё тело наполнилось силой, а палаш в руке засветился ярким белым светом.
— Спаси его, — повторила берегиня.
Не ответив, я резко развернулся и бросился на помощь ведьмаку.
— Яромир, держись!
На моих глазах он срубил голову одному лешему. Второй накинулся сбоку и ударил двумя лапами по голове ведьмака. Защита выдержала, но Яромир упал. Боровик, который будто этого и ждал, кинулся вперёд.
Вылезшие из земли корни опутали ведьмака по рукам и ногам. Рогатый медведь наступил двумя лапами ему на грудь и распахнул пасть, намереваясь вцепиться Яромиру в лицо.
Оставшийся леший повернулся ко мне только затем, чтобы увидеть свою смерть. Светящийся палаш разрубил его надвое от плеча до бедра. Клубы едкого дыма ударили мне в лицо. Я прорвался через них и с воплем опустил палаш на шею боровика.
Даже сопротивления не почувствовал. Клинок прошёл через тело нечисти, как через воздух. Ещё мгновение голова чудовища держалась на плечах, а затем упала. Из обрубка шеи хлынула чёрная кровь вместе с дымом. Тело рухнуло в одну сторону, а голова — в другую.
Корни, опутавшие Яромира, исчезли. Морщась, он стёр с лица залившую его кровь.
— С-сука, — выругался он.
— Ты в порядке? — спросил я.
— Не особо.
— А говорил, не будешь ради меня собой жертвовать.
— Я не ради тебя, я так… Из упрямства, — ведьмак посмотрел на мой палаш, который всё ещё продолжал светиться. — Берегини?