Куб, зараза, оказался тяжёлым. Он был совершенно гладким со всех сторон. Ни замочной скважины, ни отверстия, чтобы открыть.
— Что это вообще такое, Эспер? — спросил Добран.
— На артефакт не похоже. Но магия от него исходит.
— Сам чую! Что за магия, можешь понять?
— Нет. Очень тонкая аура, — я смахнул с лица прилипшую паутинку и протянул домовому каменную свечу: — Держи. Пойдём Влока навестим, он может что-то знать.
— Думаешь, это прошлому хозяину принадлежало?
— Скорее всего, — прокряхтел я, поднимая куб.
Пока мы добрались до пепелища банника, я успел весь взмокнуть. Войдя в пределы обгоревшего фундамента, я с облегчением бросил куб.
— Осторожней! — воскликнул банник, появляясь из воздуха.
— За что ты боишься, за угольки?
— Это для тебя угольки, а для меня дом родной.
— Будет у тебя новый дом, получше, — сказал я, вытирая пот со лба. — Нечего за старое цепляться. Скажи лучше, что это?
Влок подошёл к кубу, постучал по нему грязным ногтем, принюхался и сказал:
— Не знаю. Но это прошлого хозяина вещица, точно. Энергия знакомая.
— Он что, магом был? — спросил я.
— Нет. Но штука-то магическая, точно. Купил, видать, у чародея.
— Открыть можешь?
— Сейчас попробую.
Банник положил ладони на куб и нахмурился. Я почувствовал, как от него исходит магия, которая становится всё сильнее и сильнее.
— Ого, — брякнул, наконец, Влок. — Добран, помогай. Мне сил не хватает.