Пипец Котенку! 4

22
18
20
22
24
26
28
30

— Прости меня. Всё будет хорошо, обещаю. Ничего не бойся.

— Да что случилось? Ой…

Светик вдруг вздрагивает. Её лицо искажает гримаса боли. Света хватается за живот и цепляется за меня. Пальцы крепко стискивают плечо, бледное лицо покрывает испарина.

— Ярослав, мне больно…

— Тише, — я уже создаю высшую печать, изгибая пальцы в сложных жестах. — Я сказал, ничего не бойся. Всё будет в порядке.

Света стискивает зубы, сдерживая крик. Не сдерживает. На всё поместье разносится её вопль, и от него моё сердце покрывается чёрной коркой.

Рихард, ублюдок. Я убью тебя. Убью жестоко, разорву на части, растопчу и сожгу!

— Тише, моя хорошая, тише, — с трудом сохраняю спокойный тон. — Обещаю, всё будет хорошо.

— Ярослав, что-то с ребёнком! Я чувствую!

— Могу помочь! — Люсиль-человек появляется рядом.

— Обезболь, — коротко бросаю я.

Альбиноска кивает и накладывает на Светика нужное заклинание. Та перестаёт кричать и корчиться, но в её глазах всё равно бушует паника, а кожа становится бледнее, чем у Люси.

Печать Анабиоза готова. Напоследок ещё раз целую Свету в лоб и нахожу в себе силы улыбнуться.

— Сейчас всё пройдёт.

Пускаю ману в печать, и Светочка моментально засыпает. Падает мне на руки, я ловлю безвольное тело и бережно переношу жену на кресло в гостиную. Люсиль семенит за мной.

Анабиоз позволит ей продержаться какое-то время. Все жизненные процессы приостанавливаются, но проклятие Рихарда не так просто отразить. Уж я-то знаю, почувствовал сегодня на себе.

Одной печати будет недостаточно. Максимум что может дать Анабиоз — это то, что Света и ребёнок внутри неё умрут не сразу, а через несколько часов. Такой вариант не подходит. Нужно что-то более радикальное.

— Что случилось⁈ — в комнату вбегает Алиса с револьвером в руках. Охотница моя. — Что с ней?

— Герцог наложил проклятие, — говорю я, не отрывая глаз от Светочки.

— Как он…