— Дарина, — подал Велес голос, а после обошел девушку со спины и подтолкнул ее в сторону незваного гостя. — Знакомься, это Ждан — богатырь, толковый охотник, который отличает обычных псов от Магического Зверя, и дворянин, — понизив голос, добавил он со значением. — И, несмотря на благородное происхождение, очень толковый в хозяйстве! Наконец-то стены этого дома увидят настоящего мужика! — распинался он, пока рьяно толкал девушку на кучу бревен, где, неровен час, эта непутевая себе ногу повредит, или буйную головушку расшибет. Ага, особенно, когда все внимание ведьмы сосредоточенно не над тем, что под ногами, а то, что в распахнутой рубахе и с курчавой гривой. И я не только про голову говорю, но и про вырез в рубахе. Теперь понятно, почему как он отличает Магического Зверя от оборотня и не мерзнет в подобном виде! А ведь не лето на дворе!
Сделал шаг вперед, чтобы придержать бедовую девчонку под локоть, надеясь, что она не надвернется на куче сгнивших бревен, что по недоразумению служили забором долгие годы, но тут:
— Я помогу. Опасно же, ногу еще подвернешь, красавица! — заволновался охотник, бросившись навстречу неловко ступающей девушке, которая продолжала гипнотизировать голую грудь в вырезе рубахи.
Поймал себя на абсурдной мысли, что на мою грудь она так никогда не смотрела, но быстро прогнал этот бред из головы и сосредоточился на насущном…
А может, ей волосатые нравятся?
Да что ж такое?! Опять отвлекся!
— А еще заботливый, — елейно добавил волк, глуша, все же вырвавшийся у меня рык, который я поспешно скрыл, кашлянув в кулак.
— Ты вернулась, спасительница моя! — улыбнулся богатырь еще радостнее, буквально подхватив охнувшую девушку на руки, словно пушинку. Впрочем, я и сам знал, что она практически ничего не весит. — Ты еще прекраснее, чем мне казалось, — на выдохе, заметил блондин, вглядываясь в изумленное лицо девчонки. — Так же красна лицом, как я запомнил. Я боялся, что ты мне только приснилась, перед кончиной моей героической…
— Эм… спасибо, наверное… — осторожно заметила девушка, покосившись на землю, когда он ее в очередной раз подкинул и закружил. Я же с некоторым злорадством и довольством отметил, что от прелестного румянца, цветовая гамма на лице ведьмы сменилась, выразительной зеленью. Потому с краснотой лица, как прежде, это, богатырь, конечно, загнул. — А можно меня обратно… на землю.
— Я тебя никогда не отпущу! — с чувством заметил он и счастливо засмеялся, вновь закружив девчонку, у которой к зеленому оттенку добавилась некая косоглазость в глазах, наполненных ужасом перспектив.
— На твоем месте, я бы опустил, — предупредил я, хмурясь на маневры богатыря, но тот даже не услышал. Возможный итог этих каруселей меня бы позабавил, но вот вид девчонки меня уже и самого смущал.
— Матушка всегда говорила, что если уж нашел счастье, то отпускать его нельзя. А я свое нашел…
— Ох, — на тяжелом выдохе выдала Дарина, раздувая щеки, пока я думал, что у богатыря странные понятия о «счастье», учитывая болезненный вид ведьмы, от красы которой остался только платок, который она пыталась удержать на рыжей макушке.
— Я бы не зарекался… — хмыкнул я, а после почувствовал толчок в бок и укоризненный взгляд волка, который еще не заметил подвоха и с довольным видом, словно это его тут хвалят, наблюдал за ничего не подозревающим блондином и уже ярко зеленой Дариной.
— Не мешай! Не видишь, тут нашу Дарину, наконец, оценили по достоинству! — задрал он нос, хотя я видел выступившие слезы умиления, что блестели в желтых глазах, будто у гордого родителя за горячо любимое чадо. — Кстати, если что, я сказал, что ты этот… жигало, — очень тихо добавил волк.
— Кто? — опешил я от слова, которым меня охарактеризовал волк, но от того, что в этой глубинке данного обозначения точно быть не должно.
— Приживало, то есть, — исправился Велес, не подозревая, как оговорился. — Короче, работаешь тут за еду, — пояснили мне, но Велес не был бы собой, если бы промолчал: — Кстати, Ждан все твои труды охаял и сказал, что тот, кто это делал — калека. Морально и физически, — не без яда и злорадства, с особым удовольствием зашептал волк.
С-с-с…собака. Лучше б уж гавкал, честное слово. Надо бы Василину, что ли пригласить? Заодно и своего полудохлика заберет.
— Только на руках носить буду! — обещал охотник, не зная, что у его «счастья» лицо другое. То, которое уже сказало «чур мое» и нагло отобрала у гулей. Вот уж этот Ждан обрадуется. Прямо, жду не дождусь встречи «счастья» и того, кого это «счастье» не спрашивало — то есть богатыря.
— Ой… — страдальчески икнула Дарина, но опять не была услышана. — Н..не надо…