– Имела, – отрывисто кивнула я, прочистив горло, которое резко запершило. – Но не это стало причиной подачи на развод, – мельком посмотрела я на Некрасова, что внимательно следил за мной. – Об измене я узнала уже после того, как решила развестись.
– В таком случае, в чем же истинная причина?
– Я узнала о том, что он сливает клиентскую базу моего рекламного агентства конкурентам, – выпалила я, вновь ощутив, как судорогой сводит мускулы на лице, пока я нещадно сжимала челюсти. Глаза защипало, но я моргнула, прогоняя позорный порыв, и вновь прочистила горло.
– А вот это уже интереснее, – заметил адвокат и даже листочек отложил, посмотрев на меня пристальным, цепким взглядом, от которого у меня под ложечкой засосало.
Вздрогнула, когда почувствовала прикосновение к своему предплечью и скосила взгляд на руку Некрасова, который предложил свою ладонь под столом, прячась от взгляда Юсупова. Позволила себе секунду сомнения, а после положила ладонь на его пальцы и слегка сжала, благодаря за внимание. Но после выпрямилась и руку отняла, почувствовав в себе силы закончить этот неприятный разговор. Мне нечего стыдиться.
– Около восьми месяцев назад в агентстве стали ухудшаться показатели, а новые клиенты резко сократились. Я списала это на новое агентство, что открылось в том же районе. Это были не первые конкуренты и не последние, и открытие нового конкурента обычно всегда приносило незначительные убытки, которые вскоре быстро восполнялись. После стали пропадать и постоянные клиенты. Я продолжала сохранять спокойствие, так как и подобные случаи имели место и нечто новое всегда привлекало внимание, и, наигравшись, к нам всегда возвращались. Но не в этот раз. Я стала разрабатывать план по привлечению клиентов, а после узнавала, что конкуренты реализовывают то, о чем я недавно думала и расписывала на собраниях и планерках. Стало очевидно, что в штате завелась «крыса»… – довольно бодро и спокойно проговорила я, но на этом моменте почувствовала, как горло сжало спазмом. Болезненным усилием проглотила неприятный ком и продолжила: – И быстро его нашли. Правда, по чистой случайности. Пока мы с сестрой гадали, как вывести шпиона на чистую воду, мне позвонил один из моих бывших постоянных клиентов и попросил номер одного из владельцев конкурентного агентства. Когда я спросила, почему он звонит по этому поводу именно мне, тот ответил, что номер менеджера в том агентстве он потерял, а первоначально его дал ему мой муж, сказав, что мы с ними сотрудничаем и сейчас качество техники там лучше, потому мы временно направляем всех своих главных клиентов к ним, – стараясь держать лицо, закончила я, ощущая, что челюсть уже болит от силы, с которой я ее сжимаю. Вновь теплая ладонь притронулась к моему локтю в молчаливой поддержке, и я выдохнула с небольшим облегчением, которого хватило слегка расслабиться.
– Мне очень жаль, Ринаточка. Но вы, пожалуйста, продолжайте. Почему ваш муж так поступил?
– Бизнес записан на меня и доход, разумеется, получала в основном я. Хотела пристроить и мужа, но ему оказалось неинтересно и нереспектабельно работать на жену, а делать его полноценным партнером я отказывалась. Потому он в основном просто отрался в офисе без какой-либо надобности.
– Почему? – очередной вопрос от адвоката.
– Потому что хорошо знаю мужа и очень люблю свой бизнес, – нервно усмехнулась я. – Мой, надеюсь, вскоре бывший муж, натура очень вспыльчивая, но непостоянная. Я знала, что его желание заниматься со мной бизнесом – скорее прихоть. За время нашей совместной жизни он трижды пытался открыть свое дело и прогорал. Когда понял, что в одиночку не справится, решил убедить меня, что он мне необходим.
– А в вашем понимании как все выглядело?
– А в моем, его умений хватило бы дежурить у кофемашины и травить несмешные анекдоты, приставая к моим сотрудникам, – зло фыркнула я, поймав взгляд Некрасова и адвоката. – Не думайте, что я не пыталась дать ему шанс. Наш эксперимент продлился ровно три дня. В первый мои сотрудники еще держались, на второй мне стали поступать жалобы и просьбы повлиять на супруга, который завалил их глупыми требованиями и придирками, отвлекая от основной работы, поручая дизайнеру работу техника и наоборот, показывая свою полную некомпетентность процессом рекламопроизводства, несмотря на высшее образование в данном направлении. На третий день у меня на столе лежало два заявления на отпуск за свой счет. Последней каплей стали жалобы клиентов, кому он успел нагрубить, перепутать заказы, а после свалить все эти проблемы на меня. Больше терпеть его у себя на производстве я не стала. Вероятно, тогда на меня и затаили обиду.
– Ему было так необходимо работать?
– Да, – кивнула я. – Он считал, что живет недостаточно вольготно. В его понимании.
– Как это понимать? – нахмурился адвокат.
– Артур вырос в очень состоятельной семье. Он привык к иной жизни, но после университета, когда родители сообщили ему, что пора жить самостоятельно, он оказался к этому не готов. На свадьбу родители мужа подарили нам солидную сумму, которую Артур решил пустить на стартап, что вскоре прогорел. У меня не было никаких денег вообще, и я была вынуждена обратиться к семье мужа. Те одолжили мне некую сумму под проценты с нотариально заверенной распиской. Остальное добавили мои родители. Пока я развивала свое агентство, Артур попытался построить свой бизнес вновь, но не смог и его родители больше не стали давать ему деньги. К тому моменту я же стала постепенно получать доход, но почти все деньгу пускала на развитие своего бизнеса и зарплату сотрудников. Еще часть отдавала в уплату долга. В первую очередь рассчиталась со свекром, после вернула долг родителям, но деньгами они не приняли, потому я приняла решение купить квартиру и оформила ее на имя отца. На жизнь оставалось совсем немного. В понимании Артура, – вновь была вынуждена добавить я. – Я привыкла жить скромнее и выросла в семье обычных бюджетников, потому не понимала его претензий, как и решения вернуть деньги родителям квартирой, которая им, по мнению Артура не нужна. Они там действительно пожили лишь год, а после решили обосноваться на даче. Начались ссоры и упреки в том, что я не могу распоряжаться общим бюджетом. На этом основании я потребовала разделить этот бюджет: я распоряжаюсь своими деньгами, он – своими. Но своих, как вскоре оказалось, у него не было. Работать на других Артур не хотел, бизнесмен из него не вышел, а свекр обозлился на сына и неожиданно встал на мою сторону, сократив содержание Артура до минимума.
– А кто содержал жилье, оплачивал счета? – вклинился юрист, что-то помечая обычной, самой дешевой шариковой ручкой в своем блокноте.
– Я, – пожала я плечами.
– Это можно как-то подтвердить? И еще, расписка о выплате долга вашим родственникам у вас есть?
– Расписка есть. Сумма достаточно крупная, потому я до сих пор храню все документы. Так как в основном я пользуюсь безналичной оплатой, то все счета оплачены моим именем, – спокойно отозвалась я, удивившись странному энтузиазму, которым загорелись глаза старого еврея.