– Отлично-отлично, – невпопад покивал он, радуясь непонятно чему. – Продолжайте, – сделал он жест ладонью в воздухе, поторапливая меня.
– Когда выяснилось, что сливал информацию муж, я для проверки обзвонила часть своих бывших постоянных клиентов, которые подтвердили, что контакты конкурентов и дезинформацию о неисправности нашего оборудования им давал Артур.
– То есть, при случае они смогут подтвердить о том, что в конкурирующую компанию их отправлял ваш супруг? – уточнил Иван Адамович.
– Ну, вероятно, – с подозрением отозвалась я, пытаясь тайком подсмотреть, чего такого в своем блокноте так радостно выписывает адвокат.
– Так, дальше?
– А дальше я поставила его перед фактом, что знаю о предательстве. Отнекиваться не пытался и просто собрал вещи, после чего ушел из дома.
– Куда? – прищурившись, задал вопрос адвокат.
– Я думала, к родителям, но после выяснилось, что к женщине. Так я узнала, что он уже некоторое время встречается с сестрой одного из директоров конкурентов – его школьным другом, – холодно отчеканила я, поняв, что ничего, кроме досады по поводу измены супруга не чувствую. Зубы крошить, по крайней мере, не хочется.
– А живут они сейчас на что? Я правильно понимаю, что ваш супруг сейчас также не работает?
– Откровенно говоря, не узнавала, но сильно сомневаюсь, что он трудоустроен. Другой причины, почему он так хочет часть моего бизнеса – не вижу. Артур, конечно, засранец и подлец, но не вредный и просто из пакости бы не стал делить имущество. Значит, есть нужда.
– Ага, – покивал адвокат, неожиданно проигнорировав даже официанта, который принес заказ и с некоторым трудом разместил его меж разбросанных документов и копий справок.
– Тут вот я вижу, что он претендует не только на ваш бизнес, квартиру, в которой вы жили, но и на квартиру, что вы купили для родителей, – сверился он с каким-то иском. – В своем имуществе он указал только машину и незначительную сумму денег на одном из счетов, как единственное накопление. Сумма, должен сказать, смехотворная и даже издевательская.
– Верно, – отвела я взгляд, скрестив руки на груди, чтобы скрыть дрожь.
– Из всего этого вы согласны поделить лишь общую квартиру? – вновь уточнение.
– Она была приобретена в браке, – равнодушно пожала я плечами. – Машина у меня дешевле на несколько сотен тысяч, потому она ему не нужна, и Артур согласен просто оставить каждому свою. Я же согласна отказаться от квартиры в пользу своего бизнеса. Но на компромисс Артур не идет, – добавила, уже понизив голос.
– А скажите, Ринаточка, вам известно, точные убытки, которые вы понесли за то время, что ваш супруг сливал информацию и клиентуру конкурентам?
– Да, моя бухгалтерия ежемесячно подготавливала отчеты, а обзвон некоторых клиентов дает примерную информацию о потерях заказов.
– Она больше этой суммы? – вывел он цифру с семью нулями на листке, а после показал ее мне.
– Около того. Плюс минус миллион.
Юрист довольно хмыкнул, убрал бумажку и вновь что-то застрочил в блокнотике. Некоторое время мы молчали: Юсупов – строчил, Я не знала, что добавить, а Некрасов как-то странно поглядывал на меня взглядом, который я не могла интерпретировать. То ли с жалостью, то ли со страхом. Или восхищением? Какая-то дикая смесь всего, что я не могла отнести к чему-то конкретному.