В ответ на моё молчание Лана умудряется и шёпотом повысить тон: «В последнем сообщении командир операции сказал, что база разрушена и эвакуация бессмысленна. Ты сам понимаешь, что это значит».
– Да нихуя это не значит! Что ещё за «бессмысленна»?!
«Син, поверь, если бы было хоть какое-то подтверждение от участников…»
– А как они должны подтвердить, если база разрушена? Наверняка просто передатчика нет, а вы и рады – не надо возиться!
Лана начинает протестовать, но я бросаю:
– Скоро буду, – и нажимаю отбой.
***
Генерал Смит встречает меня на проходной Главного штаба: вся остроугольная в чёрной форме, волосы в хвост, морщинок вокруг поджатых губ прибавилось.
Однако вместо того, чтобы повести в свой кабинет, тащит в конец ближайшего коридора и заталкивает в тёмную кладовку. В микроскопическом закутке я тут же грохочу ногой о металлическое ведро и чуть не сваливаю вязанку сменных швабр, да ё-моё…
Запихивается сама и закрывает дверь. Места впритык, так что Лане приходится прижаться ко мне – дыша в грудь, ага, ведь сегодня она без каблуков. А ведь когда-то мы в подобных местах трахались.
Но сегодня атмосфера совсем не игривая. Лана тычет кулаком мне в бок и рычит:
– Во-первых, спусти пар! Тут и без твоей истерики дерьма хватает! Давай, дыши, вдох-выдох. После этого обсудим.
Мне, конечно, много чего хочется ей высказать, но конкретно в этом она права, нужно успокоиться и вернуть ясность мысли. А потому я стаскиваю маску и послушно дышу. Вентиляция в кладовке так себе, воздух наполнен запахом чистящих средств.
– Всё, спокоен. Каков план?
Выпятив челюсть, она насупленно разглядывает моё лицо.
– Ты ведь не угомонишься, да?
– Очевидно, нет. И ты знала это, когда звонила. Слушай, я сам угоню корабль, ты будешь ни при чём. Только посоветуй нормального пилота в заложники.
– Под трибунал захотел?!
– У меня нет времени на эту часть!
Она отводит глаза и тут же тянет большой палец в рот, принимается обкусывать кожу вокруг ногтя – думает, значит. Она так и на занятиях в учебке делала. Тогда это казалось милым.