Прикладываю руку к груди и чувствую, как надрывно грохочет сердце.
— Понимаешь?! Больно!
Алекса поднимает брови:
— Ты сама этого хотела
— Я не знала, что будет так больно! — вою, запрокинув голову к потолку, — не знала. Я…я люблю его.
Осознание этого добивает. Раскаленными гвоздями в крышку моего горба.
Люблю. Так сильно, что не знаю, как жить дальше и душа в клочья от осознания того, что сделала.
Переиграла саму себя. Была так увлечена коварными планами, что не заметила, как сердце выбрало его.
Зачем мне это? Зачем?!
Я сейчас должна праздновать победу над мерзавцем, сгубившим Аленку, а вместо этого рыдаю, как последняя слабачка и мечтаю сдохнуть.
— Я не знаю, что на это сказать, — просто признается Санька.
В сочувствии она не сильна, но продолжает терпеливо утешать подругу-идиотку, которая такого наворотила, что теперь самой жизнь не мила.
— Забудь, живи дальше.
— Забыть? — истерично смеюсь, — я беременна, Саш. У меня ребенок будет от Кирсанова. Я не знаю, как это вышло. Всегда на таблетках, с защитой, а получилось…А ты говоришь, забудь.
— Вот сучок плодовитый, — возмущенно охает она, — и что теперь? Вернешься к нему? Простишь?
Я вытираю слезы тыльной стороной ладони. Кожу жжет, глаза полыхают.
— Издеваешься? Простить после всего, что он сделал с Аленой? Никогда.
А любовь бьется в груди раненой птицей. Полыхает, оставляя рубцы на сердце.
— Никогда, — тихо всхлипываю.
Нам осталось немного. Всего пару шагов, чтобы завершить начатое, и после этого я бесследно исчезну. Растворюсь, унося с собой под сердцем маленькую тайну, частицу нас.