Я с трудом мог двигаться сквозь обжигающий жар тела, не справляющегося с потоками магии. В глазах поплыло, я на грани обморока.
— Ская! — крикнул я, осознав, что давно не видел молний и не слышал её голоса. — Ская!
Всё вокруг затопило людское море, сквозь которое я видел лишь разрозненные фрагменты происходящего.
Мои бойцы не поднимутся. Не в этот раз. И она… тоже. Я не видел ни одной знакомой форменной накидки. «Перебежчики» окружили нашу пару со всех сторон, стоя на холмах из тел, высотой в человеческий рост. И где-то под этой колышущейся поверхностью погребены мои солдаты и Ская. Там… далеко… вместе со всеми. Погребены живые, умирающие и мёртвые. Сотни алчных безумных взглядов устремились на всё, что осталось от отряда — меня, незнакомого кавалериста и нашего коня. Подобранные пики передавали вперёд. Ещё немного — и длинные копья начнут колоть со всех сторон. Такого не выдержат доспехи — ни всадника, ни его скакуна. Что говорить о моём камзоле?.. Хорес… кажется, я сейчас окажусь в твоей обители. Снова…
Обратившись в ворона я взлетел вверх, а потом громогласно каркнул и использовал новое тело, в качестве проводника магии, обрушивая шторм кипятка, чья мощь обварила десятки людей вокруг, заставив их расступиться, разойтись в стороны, безумно крича.
Посреди моря рук, ног и голов внезапно образовался остров свободного пространства. А ещё…
— Ская! — сменил я форму на ходу, приземлившись возле маленького барьера, который был чуть ли не погребён под мёртвыми телами. Рядом валялась наполовину разорванная лошадь и её хозяин — изломанная кукла, лишившаяся одной ноги и руки.
— Из… — прошептала она, прежде чем отменить барьер и лишиться сознания.
Подхватив раскалённое тело девушки и стараясь не обращать внимание на своё собственное состояние, я взвалил её себе через плечо, успев развернуться в момент, когда оставшегося без моего прикрытия кавалериста сдёрнули с седла, втоптав в людскую массу. Конь бешено завертелся уничтожая всё пребывающих противников.
Я понял, что это мой единственный шанс, ведь снова обратиться в ворона я не могу — тогда придётся бросить Скаю. Выходит, надо как-то сбежать на своих двоих. Или четырёх…
Завопив, заставил землю исторгнуть из себя поток каменных копий, которые застыли рядами сталагмитов, создавая пространство, сквозь которое «перебежчикам» было не так-то просто пробиться. Возможность!
Вскочив на коня, использовал зачатки друидской магии, которую почти никогда не применял ранее, хотя знал, как это делать в теории. Сейчас я её использовал чисто для того, чтобы живность признала меня хозяином и направилась туда, куда я хотел.
— Прорыв! — заорал я.
Боевой конь ждал этой команды. Животное ринулось вперёд. Копытами, грудью и плечами пробивалось сквозь толпу. Одной рукой я удерживал Скаю, прижимая к своей груди, другой рубил водяным хлыстом направо и налево. Раненые люди падали, исчезали в месиве под копытами. Пики били, скользили по моему лёгкому облачению и броне скакуна. Периодически скользящие удары резали тело, но создать барьер — пусть даже артефактный — значило бросить коня, для которого внутри точно не хватит места.
Кто-то из крестьян завладел ружьём, совершив выстрел — но промахнулся.
В следующий миг что-то воткнулось мне в поясницу, разорвав мокрую от собственной воды и крови ткань, а потом провернулось, взрезав слои одежды, словно тонкую бумагу.
Боль пронзила меня насквозь, заставив чувствовать, как зазубренный наконечник пронзил кожу и царапнул по нижнему ребру рядом с позвоночником. Вскрикнув, я сжал зубы, позволив скакуну нести меня дальше, вперёд, отчего он обломился и кусок остался где-то там, внутри моего тела.
Через миг дико заржал конь, наткнувшись на остриё другого копья, железное навершие которого глубоко вошло в грудь животного, где-то справа. Жеребец, пошатнувшись, наклонился влево, склонил голову и перекусил древко. Никогда бы не подумал, что челюсти лошади способны на такие трюки…
Кто-то прыгнул на меня, пытаясь выхватить Скаю, но тут же получил «каплю» в лицо. Она пробила его череп насквозь. С противоположной стороны я чудом успел заметить удар топором для рубки дров. Частичный водный барьер собрался точно в нужном месте, рассекая мужчину пополам. Далее я ударил по следующему «перебежчику» — водное лезвие вошло в его тело между плечом и шеей, разрубая кости.
Я крутился, как юла, стараясь тратить минимум сил и энергии, при этом прорываясь к краю бесконечной орды. Вот какая-то женщина, шея которой была перерублена потоком воды. Вот крестьянин, кому «капля» залетела прямо в рот, но каким-то чудом лишь пробила одну щёку и вышла через другую. Везунчик!