На полу раскинулось полуобглоданное тело полковника Трисейна. Безглазое лицо, укрытое его же срезанной кожей, кривилось в жуткой ухмылке: губы подсохли и разошлись в стороны так, что стали видны зубы. Широкая улыбка смерти, точный, поэтический ужас. Он стал новым правителем, достойным того, во что превратился этот зал… А ведь я помнил Финкола. Помнил, что он был достойным человеком, который не заслужил такой участи.
Другие, похоже, знали его куда как больше и сильнее. Не зря ведь даже генерал решился на подобную вылазку?..
Поднявшиеся и выстроившиеся солдаты каменным взглядом смотрели на Эдли, который стоял возле трона и дверцы, ведущей наружу. Мужчина тоже рассматривал солдат, словно изучая их состояние и прикидывая, какую цену мы уплатили за то, что отбили это место от кучки мусора.
— Пора уходить, — наконец произнёс Дирас. — Возьмите раненых, мы разместим их на телеги и лошадей. Займитесь этим, пока тело полковника придадут земле.
Я оглянулся на своих людей. Маленький отряд, который, несмотря ни на что, сохранял свою странную верность. Мне! Имперскому аристократу! И одновременно тому, кто оказался одним из столпов, не позволяющих городу пасть. Смешно… правда смешно.
Когда генерал закончил, я хотел было тоже что-то сказать своим ребятам, но… глядя в их лица, понял, что не осталось слов. Слов, способных выразить то, что связывало нас всех. Слов, пригодных для той странно холодной гордости, которую я сейчас за них испытывал.
Вскоре мы уже направлялись в сторону главного входа. Коридор был очищен от трупов имперцев, а потому напоминал о случившемся лишь потёками крови и общим состоянием: царапины, грязь, сколы камня, выбоины от пуль или клинков.
Двигаясь следом за Эдли, я смотрел прямо на проход, ведущий к внешним дверям. Весь наш магический квартет сумел уцелеть, а потому шли вместе, точно также, как и входили сюда. Я со Скаей, взявшись за руки, Ирмис, изредка поглядывающий на нас сложночитаемым взглядом и Вирт, который негромко бурчал, что ему не дали времени в должной мере поработать с травмами раненых бойцов. Однако я был уверен — даже он понимал, что сейчас не до этого.
На улице продолжал идти дождь. Несколько солдат, заранее выбравшихся сюда, уже сноровисто копали яму, пока их товарищи наблюдали за окрестностями. Ещё трое мужчин, обменявшись с сержантом парой слов, бросились им на помощь. Спустя десяток минут тело Трисейна было погружено в неглубокую могилу. Более никто не удостоился такой чести. Остальных мертвецов беспорядочно свалили в кучу. Туда же бросали тяжело раненых имперцев, не утруждаясь тем, чтобы добить их. Часть уже скончалась от потери крови или банального удушья под грудой тел своих соратников, но кое-кто ещё подавал признаки жизни. Ничего… дождь и раны быстро сделают своё дело.
Звуки далёких боёв по прежнему раздавались откуда-то с рыночной площади, находящейся в паре километров от нас. Также я видел костры пожаров, которые совершенно не спешили тухнуть от падающей вниз холодной воды. Но… за исключением этого вокруг стояла тишина. Никого и ничего лишнего.
Постояв пару минут, мрачный Эдли последовал наружу, за пределы очерченного крепкими стенами квартала, прямо через расколотые ворота. Мы прокладывали путь сквозь трупы на подъездной дороге, а затем — на улице за ней. Никто из живых не мешал нам, но всё же это было долгое путешествие. И оно не обошлось без битвы. Теперь людей атаковало всё то, что видели глаза, чуяли носы и ощущали под собой ноги. В этой битве бесполезными были зачарованные доспехи и магические барьеры, ничего не приносили взмахи мечей. Душа, ожесточившаяся до бесчеловечности, была единственной защитой.
Почему?.. Почему каждый раз, когда я сталкиваюсь с каким-то дерьмом, то считаю, что теперь готов ко всему⁈ И каждый раз находится что-то, выбивающее меня из колеи.
И вот, я в центре осады, в обескровленном городе. Даже выжившие, которые прячутся сейчас в подземных тоннелях — забери меня Хорес, лучше им никогда не возвращаться… не видеть этого.
Дорога привела нас к площадке возле кладбища. Символично. Увы, сейчас весь Фирнадан являет собой неухоженное кладбище… Но и тут видны свежие мертвецы. Я рассмотрел успевшую начать гнить горку, из трёх-четырёх десятков тел. Похоже работа наших, ибо я сомневаюсь, что имперцы стали бы аккуратно оттаскивать трупы в сторону. Скорее сожгли бы или вообще не обратили внимание.
— Даже тут, — произнёс генерал, также заметивший тела. — Прав был Логвуд, когда говорил, что ни один булыжник не уступит врагу. Всё так и есть.
Да… Небольшой город сделал всё, что было в его силах. Возможно, победа имперцев и была неотвратимой, но всё же существовали пределы, превращавшие непреклонное наступление в проклятье, и мне кажется, что сейчас было именно оно.
— Генерал, — негромко сказал я, — какие следующие шаги?
Дирас молчал несколько ударов сердца, лишь рука в кожаной перчатке крепко сжимала рукоять меча.
— Перегруппировка, — наконец поведал он. — Мы нанесли очередной укол Империи, теперь пора заняться ранеными и пополнить арсенал — из того, что ещё осталось, — невесело усмехнулся мужчина. — Завтра сделаем новую вылазку.
— Я думаю, — посмотрел я на своего лейтенанта Сэдрина, — мы присоединимся к вам, для большего эффекта. Прошло время, когда одиночки в Фирнадане могли действовать обособленно.