Простая девушка не могла выносить присутствия темного рядом. Его сила, что дарила могущество, что заставляла всех вокруг завидовать и трепетать, стала отравой для любимой. Тогда Худу пришлось уезжать из дома, чтобы Луфа успевала поправиться без него. И каждый раз поездки длились все дольше, ведь на восстановление Луфы уходило все больше сил.
И Худ понял, что однажды он должен не вернуться. Ради ее жизни. Которая продлится не так уж и долго…
В ужасе Худ позабыл о старом споре с Великим и обратился к нему с просьбой наделить Луфу силой, способной помочь жить рядом с темным, как равной.
– Твое место в городе Богов, а ее – на земле, среди людей, – ответил ему Великий. – Даже я не в силах изменить нить, что соткали подопечные Судьбы для Луфы.
– Помоги нам, и я стану твоим должником на век! – воскликнул Худ.
– Век? – переспросил Великий, проницательно глядя в глаза темного брата. – Ты готов отдать сто лет услужения за мою помощь?
– Готов! – признал Худ.
– Что ж, это большой срок. Или малый? – Великий грустно улыбнулся, добавляя: – Ты узнаешь это сам, ведь я попрошу у Судьбы один век для твоей женщины. Взамен ты очистишь от нежити земли, на которые укажу. Сделаешь те места благодатными. И в течение следующих ста лет будешь вливать в них половину своей силы, исцеляя от прежних истязаний. Готов пойти на такой обмен?
– Готов, – ответил темный.
Вернувшись домой, Худ обнаружил Луфу совершенно здоровой, счастливой и наделенной новой неожиданной силой – подарком от Луна́рии.
Очень скоро они перебрались на земли, указанные Великим. Много времени отдал Худ на борьбу с расплодившейся там нечистью, и Луфа, помогая супругу, вливала свою силу в возрождение отданной им земли. Прошло около четверти века, и о тех местах заговорили все люди. О буйной зелени, о ярких цветах, о невероятной красоты птицах и о цене, что приходится платить каждому темному магу, кто пожелал остаться там. Они отдавали большую часть своей силы земле, питая ее и делая еще богаче…
Луфа, живя в благодатном месте с Худом, родила троих сыновей, и в честь их рождения были созданы три огромных города: Асит, Бран и Ванир. Вот только дети родились обычными людьми, потому что сила Великого не распространилась на них. Не прошло и века, как сыновья состарились и умерли. Сердце прекрасной все еще молодой Луфы не вынесло разлуки. Она взмолилась Великому, умоляя забрать дар бессмертия и подарить свободу от боли…
Худ не смог убедить жену передумать. Великий сжалился, забрал дар бессмертия. Прощаясь с любимым темным, Луфа умоляла его простить ее, все ту же простую девушку, и не оставлять без присмотра земли, в которых они были так счастливы. Сама она тоже не покинула их. Луфа стала теплым ветром в холод, проливным дождем в засуху, надеждой для всех, чья любовь казалась обреченной.
А Худ… Он и по сей день охраняет земли, на которых был счастлив один человеческий век. И именно там каждый темный, отдав бо́льшую часть своей силы, может обрести семью даже с простым человеком, не боясь причинить вред своей паре…
Умолкнув, я открыла глаза, улыбнулась и присела за стол.
Конечно, я знала, что легенда – это лишь красивая сказка, придуманная кем-то давным-давно, но факт оставался фактом: тьма практически засыпала в тех, кто приезжал в благословенные земли. На подобное мог решиться далеко не каждый, ведь отказаться от силы невероятно сложно, все равно что отказаться от части себя. Мой отец когда-то не смог пойти на это, несмотря на всю любовь к матери…
Однако со мной все было иначе. Уже семь лет я мечтала жить как посредственный маг, чтобы дядя Нильс больше не мог и не хотел использовать мой дар в своих целях.
Очнувшись после всплеска тьмы и осознав, что натворила с Конрадом, я поняла: все хорошее в жизни закончилось. Сила не принесла мне счастья. Первым, что сделал тогда дядя, было взятие с меня и отца клятвы долга. Нильс Эффит решил созданную мной проблему, а мы с отцом стали заложниками его воли на долгие годы.
По телу пробежала дрожь. Тьма показалась на кончиках пальцев, реагируя на воспоминания о жизни под давлением дяди. Мне приходилось учиться там и так, как он велел, работать в угодном ему месте; добывать информацию, нужную для его новой карьеры; общаться только с подходящими, одобренными им людьми.
Зато теперь мысли приглушить собственный дар совсем не пугали, а выглядели освобождением.