Когда-то они с Фредегаром не поделили девушку. Ничего особенного, это была простая драконица из очень слабого рода. Ни одному из них не дали бы пройти с ней брачный ритуал. Она предсказуемо выбрала принца. Фредегар и не помнил ее дальнейшую судьбу — в тот период он отправился на свою первую войну.
Воспоминания всплывали урывками. Дар Сой в юности был романтичен. Поговаривали, он хотел вызвать принца на дуэль, но родичи отговорили.
Дракон, пребывавший в унынии, протяжно зарычал. Король Одилон строго-настрого запретил принцу оборачиваться, пока мозги не встанут на место.
«Замолчи», — процедил Фредегар.
Поначалу он не собирался искать Энну. Спесь и гордыня затуманили разум. Она поступила отвратительно. Предала его, унизила, разрушила ему жизнь. Фредегар ведь просил не стирать метки. Он был готов искупить вину, скрыть ведьмочку от всего мира. Он вернул бы Энну в их замок, окружил заботой. Заставил бы Лилию Дар Карр дорого заплатить за пощечину.
«Это ты предал ее», — дракон страдал, но Фредегар знал, что его зверь выдержит. Они слишком сильны, чтобы вот так рассыпаться из-за истинной.
Ну, поживут с дыркой в груди. В итоге все всегда проходит, не так ли? Он сам уже практически научился заглушать эту идиотскую и бессмысленную боль. Кто вообще придумал клятую истинность? На что она нужна?
«Ты дурак, не понимаешь, что предлагать ей вернуться было слишком поздно. Ты разбил ей сердце, тупой ты мальчишка», — проскрежетал дракон.
Фредегар поморщился. Потер пятерней грудь. За окном хлестал дождь, а будущее не предвещало ничего приятного. Отец словно забыл о нем. Жизнь остановилась и только вынужденные аскетизм и постоянные тренировки позволяли держать себя в руках.
«Она сохранила последнюю метку», — с надеждой протянул дракон. — «Ты должен найти ее. Жаль, что из гордыни и чванства потерял время».
На самом деле его побратимы искали. Вышли на след Дар Соя, которого последний раз видели в порту. Тот улетел оттуда на крыльях. Вроде курс взял на Венарию. Но девушку с ним никто не помнил.
«Дар Сой — менталист», — издевательски отметил дракон, когда Ральф донес новость. — «Подкорректировал воспоминания трактирщику и всем, кто их видел».
На исчезновение Дар Соя при дворе не обратили внимание — все-таки дракон из чахнущего рода. Светский балагур и прожигатель жизнь. Он не генерал Дар Фарр, за голову которого назначена гора золота.
После очередной тренировки Фредегар привычно отправился обмыться и погрузился в бассейн. Непрошенные воспоминания снова нахлынули. Ноздри защекотал волнующий девичий запах, который он, скорее всего, больше никогда не ощутит. Нет, страдал не только дракон. Фредегар мучился не меньше зверя и презирал себя за слабость.
Иногда ночами он пытался найти ее через связь, но тщетно. И последняя руна не откликалась, молчала. А вдруг она беременна и носит наследника Дар Варронов? Но тогда бы он ощутил драконенка!
«С ней Дар Сой», — услужливо напоминал дракон, которому нравилось бередить его раны. Не одному же страдать.
В конце недели появился гонец с письмом от отца. Фредегара вызывали в Венарию.
Тлела надежда, что его вернут. Очень слабая надежда, но Фредегар тем не менее надел золотой нагрудник и плащ с нашивками магического ордена Одагра. Отправился к отцу порталом и при полном параде.
Он решился — если получит обратно власть, то развернет поиски Энны серьезно, и не успокоится, пока не найдет беглянку.
Когда его провели в кабинет отца, тот встретил его повернувшись спиной. Король Одилон стоял у окна, наблюдая за бесконечным дождем, поливавшим Венарию уже неделю.