Ничто не стоит так дорого

– Подполковник Гончаров.

– Вам повезло, потому что я сняла случайно. Обычно я не отвечаю на вызовы с незнакомых мне номеров. У вас что-то важное?

– Важное – у вас. Вы ничего не хотите мне сообщить?

– Я не понимаю, о чем вы.

– Понимаете прекрасно. Я просто хочу уточнить с вами, когда и где Курочкин встречается завтра с вымогателем. Вы, конечно, можете не отвечать. Нам и так это известно, но наши информаторы могли передать и не совсем достоверную информацию.

– Роман Валентинович просил вам ничего не говорить.

– Конечно, вы можете ничего не говорить, но тогда и он, и вы становитесь соучастниками преступления, потому что пытаетесь скрыть от нас его детали. Это раз, во‐вторых, поскольку предприятие работает и по госзаказам, то всякие помехи в их исполнении являются уже государственными преступлениями, а все, кто замешан в них, переходят в разряд государственных преступников. А для них совсем другие виды наказаний: и сроки предельные, и полная конфискация имущества. И это еще не все. Рано или поздно эти люди намерены поставить на завод своих марионеток. И что в этом случае им делать с вами? Ведь Курочкин и вы – самое слабое звено в этой цепочке.

– Ему назначена встреча на завтра в семнадцать тридцать на том же самом месте, где и раньше.

– То есть на стоянке возле гипермаркета за выездом из Шушар?

– Вы это знали? – удивилась Марина Сергеевна.

– Разумеется, – уверенно ответил подполковник, – просто решил проверить вашу искренность и желание работать со следствием. К вам сегодня подъедут мои ребята и скажут, что делать с деньгами.

– Не отдавать?

– Они все скажут.

Глава девятнадцатая

Гончаров сидел в своем «Рендж Ровере» и ждал. К гипермаркету подъезжали автомобили, из которых выходили люди, прибывшие сюда за продуктами. Потом они возвращались, выгружали содержимое тележек в багажники машин и уезжали. Игорь ждал.

Ждать пришлось около часа. Потом подъехал голубой «Бентли», но не стал сворачивать на парковку. Замер в стороне – метрах в пятидесяти от машины Гончарова. Пришлось искать другую точку – поближе к «Бентли», подобраться и встать, но так, чтобы камера, установленная на лобовом стекле, могла фиксировать все, что происходит возле голубой иномарки. Почти сразу к голубому автомобилю быстро подошел мужчина, открыл заднюю пассажирскую дверь и сел в салон. Но Гончаров ждал не его.

Первой к «Бентли» подошла Лиля. И по тому, как она шла, оглядываясь и сжавшись, было понятно: женщина очень волнуется и боится. У нее был маленький кейс, она несла его так осторожно, что можно было сразу догадаться – в портфельчике нечто очень ценное. Лиля прижимала кейс к своей необъятной груди с такой нежностью, словно несла самое дорогое, что было в ее в жизни. Она подошла, окошко опустилось, но дверь не открылась: никто не вышел, и внутрь Лилю тоже не пустили. Очевидно, ей что-то было сказано при этом, потому что она посмотрела по сторонам и протянула кейс в открытое окошко… Потом повернулась и пошла, выискивая глазами свой «Фольксваген Пассат».

Через несколько минут на свободное парковочное место неподалеку от машины, в которой сидел подполковник, подкатил зеленый «Рендж Ровер» Курочкина. Роман Валентинович вышел не сразу. Наконец выбрался, встал рядом со своим автомобилем, достал из нагрудного кармана пиджака гребешок и причесался, глядя на свое отражение в зеркале заднего вида. После этого взял с пассажирского кресла портфель и направился к «Бентли» широким шагом, изображая уверенность. Гончаров тоже выбрался из своего автомобиля и поспешил за ним. Курочкин, подойдя к голубой машине, поздоровался и просунул свой портфель над опущенным стеклом. Стал возвращаться, поднял глаза и увидел Игоря. Вздрогнул от неожиданности и поспешил к своему зеленому внедорожнику.

Гончаров подошел к двери, из благоухающего сандалом салона на него смотрел Корнеев.

– Я знал, что ты примчишься, не сомневался даже. Знал: вот, жду тебя. Ты, вероятно, рассчитывал с группой захвата, с мигалками, пищалками… А почему-то примчался один…