— Ну, чужая душа — потёмки, — пожал плечами я. — Мне, конечно, тоже не очень понятно, зачем, если ты собрался к собственной жене просить её вернуться, брать с собой ещё кого-то. Цветы надо было брать… Ладно. Что делать-то будем? Замок я там, — кивнул я на верх, имея в виду Линину квартиру, — поменяю. Но там такая дверь, её с полпинка вынести можно. Смысл в этой замене замка — чисто символический…
— Ладно, пусть идет ко мне пока, — вдруг сказал Гриша. — А я у Николая временно поживу, — с нажимом сказал он в ответ на мой удивлённый взгляд.
— Хорошо. Как временная мера сойдёт, — кивнул я. — Пойду, тогда, замок, пока поменяю. Лина, пойдём — вещи соберёшь.
— На сколько? — спросила она, глядя на меня несчастными глазами.
— Не знаю. Буду решать сейчас этот вопрос, — ответил я. — На неделю бери, на всякий случай. Чтоб тебе тут пока не появляться. В твоих же интересах, пойми.
— А мне что делать? — встревожено спросил Мартин.
— За пивом идти, — как о само собой разумеющемся ответил Гриша.
Мартин кивнул с серьёзным видом и начал уверенно хозяйничать у меня на кухне, собираясь. Он нашёл две трёхлитровых банки, пластмассовые крышки и сетки.
— Денег дать? — спросил его Гриша.
— Есть, — ответил немец и ушёл.
Надо же, быстро осваивается. Натренировали его уже наши, пока я ездил в Палангу. А уж когда на родину вернется, будет ему что рассказать про жизнь в СССР. Как русские с цыганами за женщину прямо в новенькой многоэтажке в центре Москвы бьются… Зачем? Ну так загадочная русская душа… немцам такое не понять. Наверное, украли из табора красивую девку, и не дают ее цыганам отбить обратно. Наверняка, в этой истории, если фантазия у него есть, обязательно появится и медведь с бутылкой водки. Интересно, какую он ему роль отведет? Смотрел и пил водку? Скалил зубы, защищая упавшего цыгана? Бродил вокруг, в поисках балалайки, чтобы обеспечить битве должное музыкальное сопровождение?
Взял у себя инструменты и коробку с замками и пошёл на шестой этаж к Лине. Пока она собиралась, подобрал личинку на один из замков у неё в двери и поменял. Дал ей ключ. Гриша отвёл её к себе и вскоре вернулся с формой на вешалке, чемоданчиком и сумкой с каким-то добром.
Вернулся Мартин с пивом.
— Мужики, рыба в холодильнике, — задумчиво сказал я, — где стаканы –знаете. Располагайтесь, как дома, я попозже к вам присоединюсь.
Не давали мне покоя мысли о цыганах. Сегодня они вынужденно отступили, но не факт, что сдались. Поднялся на восьмой этаж к артистам из Ромэна. Но мне никто не открыл. Воскресенье, они в театре, небось, если, вообще не на гастролях. Спустился к себе, написал для них записку, что жду их, как появятся дома, пусть зайдут. Оставив записку в двери, спустился к себе, но неопределённость не давала расслабиться. Оставлять ситуацию вот в таком виде посчитал опасной. Специфическая цыгане все же субкультура…
Позвонил Васе-негру. Вкратце объяснил ситуацию. Вася подтвердил мои опасения, что потерпевшие поражение цыгане опасны.
— Тем более, — продолжал Вася, — они за беглой женой приехали, понимаешь? Они считают себя в своем праве.
— Что теперь делать? Что посоветуешь?
— Давай мне адрес этого колхоза, подключу местных коллег. Надо остановить этот конфликт в зародыше.
— Поможет, что я в Кремле работаю? — поинтересовался я.