Ревизор: возвращение в СССР 18

22
18
20
22
24
26
28
30

Пани Нина не поняла, зачем снимать в Клайпеде квартиру, когда можно и из Паланги звонить каждый день, и узнавать в справочной роддома, как у Галии дела. И как только родит, сразу дать мне телеграмму в Москву.

— А потом где жить после выписки? — спросил я. — Если пожары ещё не закончатся, в Москву же не вернёшься с младенцем.

— Так, у меня, — с недоумением посмотрела на меня пани Нина. — Я и с малышом помогу.

— А я же с гаражей уволился, — вступил в разговор Егорыч. — Могу остаться сколько надо, помочь присмотреть. Мне на работу не выходить.

Я поблагодарил его. Егорыч кивнул — мол, ну а как не помочь?

С ним мы уже не раз говорили на тему того, что он очень благодарен за финансовую помощь в ремонте дома в деревне. Половина-то дома его зазнобе принадлежит, Никифоровне… Даже сказал, что собирает деньги, чтобы мне эту сумму выплатить. Я категорически упирался, и сейчас понял, что он решил вот таким образом рассчитаться, похоже…

— А обратно как, на машине их повезём? — тут же начал думать дальше Фирдаус.

— В машине двенадцать часов с грудным младенцем? — с сомнением посмотрел я на него и покачал отрицательно головой. Тем более, в конце сентября уже холодно будет, снег выпадет, дороги скользкие. Ну его нафиг. Слишком рискованно…

— А на самолёте? — подсказал Родька, искренне желая помочь.

— И на самолёте страшно, там уши так закладывает, как малой это перенесёт? Вдруг, слух пострадает? Нет… Я, лучше, купе в поезде целиком выкуплю. Эх! Не догадался тебе заказать импортную люльку переносную с ручками. Видел? — взглянул я с надеждой на Фирдауса. — В Берёзке не встречал такие?

— Нет, в Берёзке не видел. Но отец привезёт. Он же в начале сентября в Москву прилетит.

— Отлично! — обрадовался я. — Осталось достать билеты.

— Родить осталось! — улыбаясь, поправила меня жена.

* * *

Москва. Старая площадь.

Стельмухов думал почти неделю, похож ли Бортко на Захарова. Что-то никак они не выглядят близкими родственниками. Брови, разве что, немного схожи… Хотя это все равно плохо работает, встречаются такие отцы и сыновья, что вообще никак друг на друга не похожи. Но, если толковый комсомолец не его сын, то что за игру затеял Захаров?

Идеи, что таким образом Захаров хочет собрать какой-то компромат, и пошатнуть его власть, он сразу откинул в сторону. Несуразица какая-то. У них обоих уже столько информации о совместных делах, что для создания проблем друг другу хватит по уши. Да и некому на Захарова было нажать, чтобы он стал таким заниматься, чтобы Стельмухов не знал об этом. Едва какие-то, самые мелкие проблемы, появляются, он тут же кидается к нему с просьбой помочь, так что он бы точно знал с самого начала. Тем более, кто? КГБ на такой уровень партийной элиты никак не посягает. МВД — то же самое. И там, и там — тишь да гладь, они вообще обратить на себя внимание человека из ЦК боятся, не то что в разработку взять. КПК? Этим Захаров вообще не нужен, или Бортко, этих напрямую Политбюро натравливает на неугодных. Нет никаких признаков, что Политбюро под него копает…

Так ничего и не придумав, он вызвал его к себе.

— Ну что, Виктор Павлович, так-то твой Бортко ничего, прям, выдающегося и нового мне не сказал, — начал он. — Но. Энергии у него много, сил много. Есть желание работать. Заметь, большое желание. Пусть работает.

Захаров, сильно напрягшийся до этого, постарался незаметно выдохнуть с облегчением. А Стельмухов, внимательно за ним следивший, подумал: Похоже, все же его сын… Ишь, как хотел, чтобы я согласился…

И продолжил: