Ревизор: возвращение в СССР 18

22
18
20
22
24
26
28
30

— Потом?

— Пил, ел… Парня с девушкой подсадил официант на свободные места… Предложили отпраздновать начало учебного года. Модно одетые, угостили меня шампанским…

Кукояка замолчал.

— Дальше вспоминай, что помнишь?

— Как деньги в общаге искал, — тихо сказал он.

— А как орал в пять утра под окнами, не помнишь? — удивлённо спросил Лёнька Желтов.

Вокруг нас толпились одногруппники. Кто сочувственно, кто с усмешкой смотрели на убитого своим горем Дениса, обхватившего голову руками.

— Дурак он, конечно. Но деньги он не прогулял, — посмотрел я на всех присутствующих. — Его напоили, да ограбили.

Кукояку это добило. Он громко всхлипнул и уронил голову на руки, уткнувшись в них лицом.

— Не нравится мне его состояние, — подошёл я к Булатову, — присматривайте за ним.

— Бедолага, — подошёл к нам Брагин. — Пахал, пахал два месяца…

— Сам виноват. Нафига он один в ресторан попёрся с такими деньжищами? — отрезал недовольный староста.

Булатова тоже можно понять. Не было печали, а теперь я требую, чтобы он присматривал за дурачком, что не смог свои деньги сохранить…

Поманил его в сторону.

— Все же присматривай за ним. Нестабильно выглядит. Как бы в петлю не полез. Не говоря уже о том, что жалко его будет, догадайся, у кого в первую очередь проблемы будут, что недосмотрел за студентом?

— У меня… — согласился староста. — Ладно, ты прав, одного не будем оставлять.

После занятий сразу поехал в Кремль. Валерия Николаевна, помощница Пархоменко, выговорила мне, что мой талон за август в стол заказов пропал.

— Ты, хоть, сказал бы, что получить не можешь, — обиделась она на меня. — А так выбросить пришлось.

— Больше не повторится, — заверил я её и оставил записки, которые расписывал почти всю ночь.

Копии занёс Воронцову. Он встретил меня очень дружелюбно, чувствуется, хорошо отдохнул.