— Потом?
— Пил, ел… Парня с девушкой подсадил официант на свободные места… Предложили отпраздновать начало учебного года. Модно одетые, угостили меня шампанским…
Кукояка замолчал.
— Дальше вспоминай, что помнишь?
— Как деньги в общаге искал, — тихо сказал он.
— А как орал в пять утра под окнами, не помнишь? — удивлённо спросил Лёнька Желтов.
Вокруг нас толпились одногруппники. Кто сочувственно, кто с усмешкой смотрели на убитого своим горем Дениса, обхватившего голову руками.
— Дурак он, конечно. Но деньги он не прогулял, — посмотрел я на всех присутствующих. — Его напоили, да ограбили.
Кукояку это добило. Он громко всхлипнул и уронил голову на руки, уткнувшись в них лицом.
— Не нравится мне его состояние, — подошёл я к Булатову, — присматривайте за ним.
— Бедолага, — подошёл к нам Брагин. — Пахал, пахал два месяца…
— Сам виноват. Нафига он один в ресторан попёрся с такими деньжищами? — отрезал недовольный староста.
Булатова тоже можно понять. Не было печали, а теперь я требую, чтобы он присматривал за дурачком, что не смог свои деньги сохранить…
Поманил его в сторону.
— Все же присматривай за ним. Нестабильно выглядит. Как бы в петлю не полез. Не говоря уже о том, что жалко его будет, догадайся, у кого в первую очередь проблемы будут, что недосмотрел за студентом?
— У меня… — согласился староста. — Ладно, ты прав, одного не будем оставлять.
После занятий сразу поехал в Кремль. Валерия Николаевна, помощница Пархоменко, выговорила мне, что мой талон за август в стол заказов пропал.
— Ты, хоть, сказал бы, что получить не можешь, — обиделась она на меня. — А так выбросить пришлось.
— Больше не повторится, — заверил я её и оставил записки, которые расписывал почти всю ночь.
Копии занёс Воронцову. Он встретил меня очень дружелюбно, чувствуется, хорошо отдохнул.