Ревизор: возвращение в СССР 18

22
18
20
22
24
26
28
30

— Он сам на этом настаивал? — заинтересовался Кротов.

— Нет, — пожала плечами Костенко. — Он нам работу на лето нашёл, переговоры с руководством предприятий вёл. Поэтому наши решили отблагодарить его так… Он узнал об этом, только когда ему деньги первого сентября вручали.

— Ну, это благодарность, — откинулся на стуле Кротов. — Ничего противозаконного тут нет.

— Угу, — недовольно согласилась Костенко и поджала губы.

— Будь внимательна даже к мелочам, — сказал Кротов, вставая, и давая понять, что встреча окончена. — Обо всём подозрительном сразу сообщать.

— Угу, — кивнула Костенко, коротко взглянув на него.

Девушка ушла, а в сейф, в специальную папочку, легла бумага, в которой она согласилась на сотрудничество, выбрав псевдоним «Кант». Амбициозно, — подумал Кротов, усмехнувшись. Взять мужской псевдоним он сам ей посоветовал, но что она Кантом станет, не ожидал. Ну хоть не в Эйнштейны или Наполеоны девочка записалась… Ожидания оправдывает, всю подноготную группы вываливает. Ивлев, получается, помог отличную работу на лето товарищам со своего курса найти. И ей, в том числе. Названная сумма его поразила, он бы и своего сына-оболтуса в этот отряд бы пристроил, если бы знал. Две тысячи с лишним в восемнадцать лет, подумать только… А она зло затаила…

* * *

После занятий помчался на Старую площадь. Вчерашнее приглашение Межуева не то, что заинтриговало. Оно выбило меня из колеи, всё время мыслями возвращался к этому вызову. Что меня ждёт? Хорошо бы у него просто возникли вопросы по моим запискам. Потому что вопрос слияния двух теневых группировок, пусть и под крышей партии и комсомола, в интерпретации члена КПК может выглядеть совсем иначе, чем представляется его коллегам. Если он не напарник Стельмухова по этому альянсу, а следит за ним, как и положено в теории делать КПК.

С тяжёлым сердцем постучался я в кабинет Межуева и открыл дверь. Помощница уже доложила обо мне и Межуев, радушно улыбаясь, вышел мне навстречу.

— Как настроение после отдыха? — спросил он. — Готов к работе? — я кивнул в ответ и пожал протянутую руку. — Садись, — показал он на один из тяжёлых стульев у стола для заседаний, а сам сел напротив.

Как я ни старался понять, что меня сейчас ждёт, так и не понял. Но все же расслабился. То, что улыбается, и навстречу вышел, явно хороший знак. Похоже, никакого негатива не будет.

— Твои аналитические записки сразу привлекли моё внимание хорошим слогом, чёткой структурой и логикой изложения.

— Спасибо, — озадаченно кивнул я.

— Я договорился с главредом газеты «Труд», у него там есть подходящие для тебя рубрики, — он протянул руку к своему столу и взял какой-то листок. — Вот телефон его помощницы, позвони, договорись о встрече. Он уже предупреждён насчёт тебя, но хотел лично побеседовать.

— И что я там буду делать? — удивлённо взял я записку у Межуева.

— Писать статьи, заметки, — уверенно, как о само собой разумеющемся, ответил он. — Экономические, научно-популярные, по международному положению. Какие скажут.

Я судорожно сглотнул. Только статей и заметок в газету мне не хватало для полного счастья. Хотя… Это, даже, не лекция, этот формат гораздо скромнее. Уж заметку-то я быстро напишу…

— Я не сомневаюсь, что ты справишься, — внимательно глядя на меня, сказал Межуев. — Рублей по тридцать за статью там платят. А дальше… — наклонился он ко мне через стол. — Через пару лет издашь сборник всех опубликованных статей большим тиражом за гонорар уже в несколько тысяч рублей и войдёшь в Союз журналистов СССР.

— Ничего себе, план по захвату мира, — вырвалось у меня.

— Долгосрочный план, но вполне реализуемый. А под лежачий камень вода не течёт, — серьёзно сказал Межуев, улыбаясь одними глазами.