В целом, свекровь осталась очень довольна прогулкой. Единственное, что ей категорически не понравилось, это то, что тело Ленина выставлено в мавзолее на всеобщее обозрение. Спорить Диана не стала, она и сама не понимала этого ажиотажа вокруг него.
Возвращаясь на такси домой, договорились завтра сходить на ВДНХ.
В большой перерыв пошли с парнями на обед и в столовой, вдруг, к нам бросилась девчонка, которая поступала с нами в том году, но не поступила.
— Привет! — радостно потрясла она меня за локоть. — Я поступила!
— О, Регинка, — вспомнил, как её зовут Лёха. — Молодец. На первом курсе, значит?
— Да, — счастливо улыбнулась она. — О, привет, ты тоже тут? — заметила она Ираклия и тот покивал ей приветственно.
— И я тут, — помахал перед ней рукой Сёма Давыдов.
— Я так рада! — взвизгнула она.
— А подружка твоя где? — вспомнил я про вторую девочку. — Забыл, как её звали?
— Я одна поступала в этот раз, — ответила Регина и переключилась на меню.
Она оставалась с нами до конца обеда. Весело щебетала, разбавила нашу мужскую компанию. Семён и Женя Булатов, как люди свободные, проявляли к ней интерес и поддерживали разговор. Но как-то так получилось, что говорила она больше со мной. Рассказал ей о преподавателях кафедры, кому и как мы уже сдавали зачёты и экзамены. Вспомнили с парнями, как наши девчонки, думая, что экзамен будет принимать Сироткин, вырядились, как на свидание, а на экзамен пришла Артюхова и чуть не выгнала их за фривольный вид.
В общем, провели время приятно и с пользой.
После пар поехал домой, а к пяти часам направился на улицу Горького в редакцию газеты «Труд».
Главред Генрих Маркович Ландер удивил меня своим внешним видом. На вид, вроде, ещё не старый, лет сорок пять — пятьдесят, но лицо в морщинах и отёкшее, или болен сильно, или побухивает… сильно, — подумал я. И волосы длинные, нечасто такую прическу в СССР увидишь. Как его не сожрали ещё за них на каком-нибудь совещании в горкоме?
— Привет, — абсолютно не церемонясь, показал он мне на стул перед собой, а сам подпёр рукой голову и устало уставился на меня.
— Добрый день, — улыбнулся слегка я. Как же его, бедного, ломает мной заниматься.
— У тебя есть хоть что-нибудь с собой почитать?
— Имеете в виду, мною написанное? — догадался я. — Копия докладной записки для Верховного Совета имеется.
Открыв портфель, я достал и положил стопку листов перед ним на стол. Предполагал, что такой запрос может быть. Ну не материалы для КГБ же ему совать для ознакомления? Они все же слишком смело написаны для официоза — еще решит, что я смутьян и подрыватель устоев.
— Для Верховного Совета? — удивлённо переспросил он, тут же выпрямился, собрался, взял мои листки в руки и принялся изучать.