— Не стоит, Родь, всё пытаться решать самому. Надо советоваться со взрослыми, — начал я издалека. — И не потому, что мы такие умные. А потому, что мы сами когда-то были мальчишками, сами через всё это прошли, глупостей наделали, знаем уже, что и чем может закончиться. Понимаешь?
— А что случилось-то? — обеспокоенно спросил Гриша.
— Пытаюсь выяснить, — многозначительно посмотрел я на него. — Что тебя беспокоит? Рассказывай, Родька. Одна голова хорошо, а три лучше. Что-нибудь придумаем все вместе. Что ты имел в виду, когда спрашивал, чтобы я сделал, если бы мои знакомые что-то плохое сделали?
— То и имел ввиду, — затравленно взглянул на меня Родька. — Плохое.
— Ну так что, например? — добивался я от него конкретики, тормозя взглядом обеспокоенного Григория.
— Ну, например, дядьку пьяного обворовали, — сдался он под нашим давлением.
— Твою мать! — воскликнул Гриша. — И много денег взяли?
— Семьдесят рублей с копейками.
— Ого, — воскликнул я. — Похоже, получку у мужика выгребли. Потратили уже?
— Не всё. Сигарет с фильтром накупили, портвейна, клюшки новые, — начал, наконец, рассказывать он. — Нам, младшим, десять рублей дали на конфеты и газировку. Сами в кино ходят вторую неделю каждый день.
— И где эти десять рублей? — строго посмотрел на сына Григорий.
— У мальчишек наших, — пожал плечами Родька и испуганно посмотрел на отца.
— Уши оборву! — вскочил тот из-за стола.
— Подожди! — остановил я его. — Так нельзя. Старшие ребята на Родьке потом отыграются по полной программе.
— Вот, лоботрясы! — с досадой проговорил Гриша, но разумность моего аргумента осознал и вернулся за стол. — Если их не остановить, втянутся, и, рано или поздно, попадутся и сядут. В любом случае, надо в детскую комнату милиции сообщить. Мальчишки эти потом спасибо ещё скажут, что от тюрьмы их отвели.
— Это если они вырастут и осознают это, — возразил я. — А пока это случится, годы пройдут, они Родьку за это время со свету сживут, предателем будут обзывать. Надо так всё сделать, чтобы никто на него и подумать не мог. Ты понял, Родион? Никого не упрекай. Но и сам не участвуй в этом пире во время чумы.
— Да вы что? Какой пир? Я ни конфетки не взял!
— И это правильно, — похвалил я его.
— Молодец, сын! — воскликнул Гриша. — Так, а что же нам делать-то?
— Надо что-то такое придумать, чтобы в нашем отделении милиции не знали, от кого информация пришла. Тут же, небось, половина сотрудников в нашем же районе живёт и всех знает…