– Ну, это навряд ли.
– Почему? Наши люди блокировали входы, им было не уйти.
– Чтобы уйти, иногда не требуются двери, – заявил Север и, увидев удивленный взгляд собеседника, пояснил: – Я сидел в машине напротив. В ногах у меня лежал фаустпатрон. Старенькая по нынешним временам, но эффективная игрушка. Им бы я разнес это большое витринное окно, огнем из двух автоматов поверх голов положил бы посетителей на пол. Любой, кто достал бы оружие, тут же получил бы свою дозу свинца. Франц, у тебя был с собой пистолет?
– Нет, конечно, – задумчиво, следя за пояснениями разведчика, ответил Кифер. – Ты же знаешь, нам по правилам не положено иметь оружие.
Он обманывал. Тогда у него был с собой незарегистрированный парабеллум.
– Значит, тебе повезло. Отто спокойно ушел бы на другой оперативной машине под нашим прикрытием.
«Серьезные ребята. И этот парень, не задумываясь, мог пристрелить меня тогда, так и не став Парадоксом. Почему-то у меня начинает появляться чувство, что не он наш агент, а наоборот, нами манипулируют». Эти рассуждения немного испортили хорошее настроение контрразведчика.
– Франц, я хочу сделать тебе предложение.
– Не стоит, Вилли, – опытный оперативник прекрасно понимал, что за предложение может сделать ему собеседник. – Я не пойду на предательство. Я сам умею вербовать стукачей.
– Не надо меня обижать, я же не примитив, я Парадокс. Я хочу предложить тебе взаимовыгодное – назовем это – партнерство. Только между тобой и мной лично, больше никто об этом знать не будет. Ты и я. У тебя есть информация о действиях ведомства и полиции, у меня есть информация о тех, кого вы считаете экстремистами. И не только немецкими, и не только здесь. – Туманность выражений всегда рождает у собеседника игру воображения. Вот и сейчас у инспектора явно читался интерес к последним словам собеседника. – Ведь мы можем быть полезными друг другу, Франц?
– То есть ты меня не покупаешь, а соблазняешь? – заулыбался Кифер. Парадокс оправдывал свой псевдоним. Он предлагал взаимную вербовку, обоюдную. Каждый будет считать, что завербовал другого. – И никаких денег?
– Никаких. Мы же не продажные женщины, мы говорим о взаимной…
– …помощи, Вилли, – поспешил закончить фразу контрразведчик. – Только помощи и поддержке. И никаких расписок, передачи документов.
– Конечно. Мы же уже убедились в том, что умеем держать слово. Ты отдал мне парня, я отдал тебе других.
Инспектор согласно кивнул. Север наполнил рюмки. Они молча чокнулись и выпили, тем самым как бы заключив взаимный договор. Только немец не знал, что договор он подписал не просто с осведомленным лицом, а с разведкой Советского Союза. Значит, отдавать он будет то, что надо Комитету госбезопасности СССР, а получать то, что сочтут нужным товарищи из Москвы. Правда, и сам Франц не договаривал, что он обязательно включит Парадокса в список доверенных лиц и в связи с важностью предоставляемой информации на работу с ним можно будет списать на вознаграждение и оперативные расходы вполне приличные суммы. Надо же позаботиться о предстоящей пенсии. Государство – не самый надежный помощник.
– Запомни, Парадокс, телефон для экстренной связи. – Кифер торопился реализовать полученную оперативную информацию. Есть адрес, значит, надо срочно брать Малера. Иначе этот хитрый лис может ускользнуть. – Назовешь свой позывной, меня сразу позовут или скажут, когда перезвонить. Но говорить будешь только со мной.
– Я запомнил, Франц.
Наконец Макс вышел с невысокой рыжей девушкой из театра, что-то ей рассказывая. Они, не торопясь, прошли до мотоцикла. Как и было договорено, таким образом Зенит показал советскому резиденту Бригиту, связную Бодера и Гудрун.
Север завел мотор и приготовился сопровождать мотоциклистку. У девочки был спортивный вариант R-60 от производителя BMW с двигателем мощностью 30 лошадиных сил, черного цвета с модным обтекателем, закрывавшим пространство от передней фары до руля, что придавало машине очень стильный вид.
Выбор мотоцикла как средства передвижения выдавал рискованный характер владелицы. Современные девушки предпочитали велосипед, особо экстравагантные садились на такую новинку, как мотороллер, редко у кого были свои автомобили, а самые отчаянные осваивали мотоциклы. Королем трассы был, конечно, американский «Харлей», но патриоты выбирали БМВ.