— Я сейчас не очень улавливаю суть, — встряхнув головой, переспрашиваю.
— Я о том, что случайности неслучайны.
— Ой, Ирада! — снова вздыхаю. — Не играла бы ты с огнем. Очень болючие от него ожоги. И шрамы страшные.
Я слишком хорошо знаю свою сестру и вижу по ее взгляду, что она-то как раз и надеется на еще одну встречу. Очень уж сильно запал ей в душу этот лев.
Ближе к полудню Надира привозит Нафису и остается у нас с детьми на обед. Я пока не рассказывала бывшей золовке о Наримане, но похоже, что-то выболтала Нафиса. Хэдэ всегда была тактичной и не лезла в душу и когда я буду готова, я обязательно ей все расскажу. Проводив Надиру с ребятами, я подзываю к себе Нафису и вручаю ей подарок от Наримана.
— Ааах, это мне, да? — глаза дочери блестят и искрятся.
— Конечно, тебе. Это от Наримана.
— От моего друга? — переспрашивает малышка и я киваю, наблюдая, как она увлеченно распаковывает набор художника и маленькими пальчиками поглаживает разноцветные карандаши. — Мааама, я такой хотела!
Она ведь об этом даже не заикалась, а сейчас внезапно оказывается, что хотела. Смешная моя девочка.
— Апака, можно порисовать!
— Конечно, только давай сначала позвоним твоему другу и поблагодарим за подарок. Нужно всегда говорить спасибо, если тебе что-то подарили, да?
— Да!
Звоним Нариману и я вдруг осознаю, как хочу услышать его голос, потому что даже простое “привет” мне сейчас очень нужно.
— Привет! — в голосе улыбка, которую, я кажется, даже вижу сейчас. — Как дела?
— Привет! Адресат получил посылку. Довольна, как слон! Нафиса, что надо сказать? — шепчу дочери.
— Спасибо, дядя На-ри-ман, — по слогам сказала дочка и это звучит так сладко, что мы начинаем одновременно смеяться.
— Пожалуйста, Нафиса. Может, потом еще раз меня нарисуешь.
— Я тебе лучше картинку нарисую. Цветочек хочешь? — деловито интересуется она.
— Конечно, хочу. Давай.
— Ну все, она убежала рисовать. Счастья полные штаны. Спасибо тебе большое.