Даже если ты уйдешь

22
18
20
22
24
26
28
30

— Я здесь лак для волос оставила, — передразнил ее брат и она догнала его, запрыгнула ему на спину и взъерошила его и без того непослушные волосы, которые он с таким трудом причесал.

На шум из кухни вышла Эсми. За эти годы она почти не изменилась, но вернулась в свой прежний вес, поправила здоровье, начала ухаживать за собой и вновь расцвела.

— Опять? — скрестив руки на груди спросила она сиплым голосом.

— Ма, скажи ему так лучше. Он похож на Гарри Поттера, — спрыгнув со спины Руфата засмеялась Ситора.

— Ты достала уже с ним сравнивать, — раздраженно буркнул он.

— Идите завтракать, — обреченно вздохнув, мама вернулась в свои владения, подошла к плите и разложила яичницу с жареной докторской колбасой по тарелкам.

— Да ладно тебе, Руфик. Знаю я для кого ты стараешься, — когда Эсми повернулась к ним с тарелками, Ситора незаметно для брата ей подмигнула.

— О чем речь? — улыбнувшись, Эсми поставила перед детьми их порции и тоже села за стол.

— Ни о чем, ма, — Руфат закрыл Ситоре рот ладонью, но она ее легонько прикусила. — Ай, черт.

— Руфик вкрашился, ма, — играя бровями, объявила дочка.

— Руфик что сделал? — прищурилась Эсмигюль и сделала глоток горячего эткян чая — национального напитка с молоком, солью и сливочным маслом.

— Влюбился он.

— Я не влюбился.

— Оу, — глаза Эсми загорелись. — Как интересно! И кто она?

— Да ладно, Руфик. Мы с тобой один животик девять месяцев делили. Я тебя чувствую на расстоянии и знаю про тебя то, чего ты сам про себя не знаешь, — пропела Ситора. В отличие от серьезного и молчаливого брата, она росла веселой болтушкой — такой же красивой, как мать, но совсем другой по характеру.

— И как зовут девочку? Намекните хоть, а я угадаю. Я же всех ваших одноклассников знаю.

— А это новенькая, ма. И зовут ее Лейли.

— Блин, какая же ты заноза! — рявкнул недовольно брат и протянул руки в надежде придушить сестру.

— Руфик, у девочки очень красивое имя. И это хорошо, что тебе она нравится, — ласково сказала Эсми и улыбнувшись, протянула ему руку. Она построила отношения с детьми на честности и доверии и сейчас радовалась, что они могу рассказать друг другу обо всем. — Правда, ведь нравится?

— Да, — после небольшой паузы признался сын.