— Нет.
— Да почему?! Ну это для всех будет лучше?!
— Это не обсуждается, Арин, пошла, — толкает меня к подъезду, вызывая дикое раздражение своей упертостью. — Тут ты считай и будешь жить как в чужом городе.
— Думаешь, Марина не узнает?
— Ну, больше у вас общих знакомых нет. В любом случае ее это не касается.
С ним бесполезно разговаривать, и я лишь надеюсь, что в этой шикарной квартире он будет появляться как можно реже, как можно реже бередить мне душу.
— А бабушка…
— Как только она придет в себя, я отправлю ее в лучший реабилитационный центр. С ней ты сможешь созваниваться.
— Ну, хоть за это спасибо, — брожу по огромной квартире, которая даже больше чем наш дом в деревне. Тут можно в футбол играть при желании. Вхожу в гостиную и застываю, замечая белый рояль Бехштейн… Он стоит не дешевле ремонта в этой квартире и мне даже страшно к нему прикасаться…
Карим ждет моей реакции, но я делаю вид, что не замечаю. Потому что если начну охать и ахать, то недолго до момента, когда я кинусь ему на шею и готова буду терпеть роль тайной жены… Наверное в их классе такое норма, но я не буду его любовницей, матерью ребенка и не более.
— Знаешь, мне кажется, Марине тоже бы понравилась эта квартира. У вас ведь будут дети… Может быть мне все же уехать.
— Заткнись.
— Нет! Это все неправильно! Это не моя квартира, Карим! И ты не мой!
— Эту квартиру я купил для тебя и ебаное пианино тоже.
— Это рояль.
— Да насрать!
— Ты хотел меня тут спрятать, наезжать пару раз в неделю, пока на горизонте не появится новая наивная дурочка. А что было бы со мной? Выкинул бы как ненужную игрушку?
— Я очень сомневаюсь, что кто — то сможет тебя затмить, — чувствую его руки на плечах, пытаюсь отойти, но он тянет меня к себе… — Есть обещания, которые я не могу нарушить.
— А есть, которые можешь…
— Я должен жениться, Арин… Максимум год, потом у нас все будет иначе.