— В том, что он станет таким, как ты, тоже нет ничего хорошего, — шепчет она, пока я приближаю лицо. Отворачивается, в грудь руками толкает. Не хочешь, не надо.
— Воспитывать его будешь ты. Так что только от тебя зависит, каким он станет, — отпускаю и достаю свой планшет. — Сейчас едем на обследование, потом на твою новую квартиру. И, Арина, не трать мое время. Попробуешь сбежать, найду, ребенка увидеть не дам. По рукам?
— Словно у меня есть выбор.
— Материнский инстинкт — есть не у всех. Так что нет ничего плохого, в том, чтобы отказаться от ребенка и жить своей жизнью. Многие делают из этого бизнес, — поворачиваю лицо, внимательно наблюдая за ее реакциями.
— Вот и нашел бы себе суррогатную, чего ко мне привязался?
— Потому что ты уже беременна. Беременна от сына президента. Наша с тобой задача сохранить все в тайне, чтобы никто ничего не узнал до моей свадьбы… — чертова свадьба, будь она неладна. И беременность. Все так не вовремя. И у отца такой яркий конкурент, не в меру активный.
— У меня бабушка в больнице, — говорит она после паузы, а потом берет свой телефон. — Мне Алла обещала помочь.
Алла…
Забираю у Арины телефон и выкидываю в окно.
— Ты что наделал!? — ревет она. — Ты что натворил!
— Я сам всем обеспечу твою бабашку.
— Мои братья…
— И с ними разберусь… Прекрати истерить.
Она дуется, руки на груди складывает, а я уже предвкушаю, как буду их мять. Даже пальцы покалывает.
— Они тебе рассказали?
— Да, начали шантажировать. Я был у тебя дома, узнал про бабушку, приехал сюда.
— И что, запрешь меня?
— Нет конечно, выходить сможешь до магазина или парка. Но под наблюдением.
— Как великодушно. Смотри, чтобы нимб на мозг не жал.
Прыскаю от смеха. И где пряталася этот дерзкий сурок.