Нечестная игра

– Эта старушка вышла бы за тебя замуж в мгновение ока.

– Она бы вышла и за тебя, если бы ты сделал что-нибудь большее, чем просто ворчал на нее.

Док хмыкнул в ответ на это, так же, как и на все, что говорили посетители бара. Он владел им с тех пор, как двери этого заведения открылись в далеком 1976 году. И хотя ему нравились новые клиенты, приходящие в бар благодаря идеям, которые я воплощал уже на протяжении многих лет, он по-прежнему не понимал, как управлять местом, в котором кипела жизнь.

Прошло почти двенадцать лет с тех пор, как я начал работать в его баре, – и все потому, что он рискнул нанять ребенка, который в этом нуждался.

– Ты знаешь, что мое сердце занято, – сказал он.

– Точно. Некой красоткой из Сент-Круа, верно? – Я покачал головой. – Я все еще не верю, что она реальный человек, а не плод твоего воображения.

– Тебе и не обязательно мне верить. Главное, что я ее знаю. Остальное неважно.

Улыбка Дока стала более искренней, когда он откусил следующий кусочек, а в глазах застыло изумление, когда тот подумал о женщине, с которой дружил по переписке вот уже почти десять лет. Я никогда не понимал отношений на расстоянии. Они виделись всего несколько раз, и то это я заставил Дока взять отпуск, чтобы съездить к ней.

Правда, он никогда не показывал мне ее фотографий.

– Кроме того, – начал я, отвечая на его комментарий о том, что якобы являюсь трудоголиком, – я беру выходной каждую субботу, как и ты.

– Только потому, что я заставляю тебя, – парировал Док. – Клянусь, ты бы спал в этом баре, если бы я поставил там раскладушку.

Я ухмыльнулся.

– Диван бы больше подошел.

– У тебя есть ее фотография? – спросил Мика, возвращая тему разговора к моему не свиданию.

– О, – вмешался Док, очень высоко приподняв брови. – Мне даже не пришло в голову спросить об этом.

– Нет, извращенец, у меня нет ее фотографии. – Я бросил в Мика кусочек хлеба. – И даже если бы была, я бы тебе не показал. Мы все знаем, что твоя порноколлекция и так переполнена.

– Мне не хочется слышать о порноколлекции моего шестнадцатилетнего сына, – процедила мама, подняв руки с выражением неприязни на лице. – Давайте сменим тему.

Мы с Микой рассмеялись.

Мика был копией мамы, за исключением длины волос. Брат обладал такими же мягкими чертами лица, как у нее, в то время как меня наделили более грубыми и резкими – как у отца. Тем не менее, достаточно было взглянуть на нас четверых один раз, и любой мог понять, что мы – семья.

– Прости, мам. Клянусь, я все еще твой маленький мальчик. Зак сам не понимает, о чем говорит. Я – ангел.