Цена жизни

Глава 16

— Вон он летит, — сказала Ленка, не очень культурно ткнув пальцем куда-то в снежную пелену.

И действительно, за круговертью мелких снежинок вдруг вырисовалась массивная туша дирижабля — сначала как неясная тень, а затем постепенно проявляясь целиком, — в белой с синим окраске, с широкой золотой полосой по всему корпусу — цветах нашего герба. Впрочем, герб там тоже присутствовал ближе к корме.

— А почему ты его так назвал? — полюбопытствовала Ленка, когда он подлетел поближе, и название стало различимо.

— «Сын вьюги»[7]? А какое ещё название подходит для такой погоды?

— Нет, Кени, ну серьёзно?

— А чем это плохое название? Мы же, по мнению имперцев, суровые северные варвары, так что всё в тему. Вообще-то, у меня ещё были варианты «Солнце Раппина» и «Гордость Арди», но они мне показались слишком претенциозными. А если назвать как-нибудь игриво вроде «Мышка и крысик», так непременно подумают, что это мы про себя. Вот я назвал нашу зеленную лавку «Кролик и козочка», и сразу возникла в народе такая теория. Хорошо хоть, что она не пользуется заметной популярностью.

— И что ты сделал с автором этой теории? — с весёлым удивлением спросила Ленка.

— Ничего не сделал, — пожал я плечами. — Это мне передали случайно подслушанный приватный разговор — что тут сделаешь? Да собственно, там это просто шутка была. Вот когда до меня это дойдёт как сказанное публично, а не из подслушанного разговора, вот тогда и буду что-то делать.

Наше поместье как раз к приёмке нового дирижабля расширилось с одинокой причальной мачты в полуверсте от усадьбы до полноценного, хоть и маленького воздушного порта с двумя причальными мачтами. Аэровокзала, разумеется, не было, но пара технических построек и цистерна со спиртом присутствовали. И сейчас наш порт готовился принять своё первое воздушное судно.

Тем временем дирижабль, сбавив ход до самого малого, уже навис над нами, а причальная команда ловко завела сброшенный трос в лебёдку. Лебёдка загудела, вращая барабан, носовая скоба с громким лязгом вошла в захваты, и причальная мачта заметно вздрогнула от толчка. Дирижабль замер. Матросы подвели трап, и уже через пару минут загудел, спускаясь, лифт.

— Господин, ваш дирижабль прибыл, — бодро отрапортовал Наум Стецкий, спрыгнув с платформы, не дожидаясь её остановки. — Перелёт прошёл штатно, все машины и механизмы отработали без происшествий.

Бывший капитан «Бодрой чайки» получил серьёзное повышение — всё равно что у моряков перейти капитаном с катера на крейсер. Некоторые сомнения у меня, впрочем, были, но с другой стороны — образование позволяет, все необходимые сертификаты имеются, а в его квалификации я имел возможность убедиться сам — по Европе он нас возил вполне уверенно. Всегда проще взять на должность знакомого человека, чем кого-то неизвестного, так что я особо и не раздумывал.

— Представитель изготовителя ждёт вас на борту для окончательного подписания акта приёмки, — добавил Наум.

— Насколько я понимаю, капитан, у вас претензий к изготовителю нет? — утвердительно спросил я.

— Было два незначительных замечания, — ответил он. — Одно исправили сразу же перед стартом, а насчёт второго вписали в акт приёмки обязательство исправить в ближайшее время. В целом придраться не к чему — завод очень ответственно подошёл к контролю качества. Как мне частным образом сказали представители завода, для них было делом чести выполнить такой нестандартный заказ на высоком уровне, особенно учитывая личность заказчика.

— Ну что же, капитан, давайте поднимемся на борт, — благосклонно кивнул я. — Посмотрим, за что Лехтонены взяли с нас такую чудовищную сумму.

Сразу за входным шлюзом нас встречал тот самый представитель изготовителя, в котором я к своему немалому удивлению узнал Отто Лехтонена — третьего сына главы. Удивление моё было вполне понятным: то, что сдачей заказа занимался член семьи, и даже не представитель какой-то побочной ветви, а сын главы семейства, было крайне необычным. Очевидно, семейство Лехтонен таким образом выразило своё уважение, и я это, безусловно, оценил.

— Здравствуйте, господин Отто, — я вежливо ему поклонился. — Рад вас видеть. Благодарю, что нашли возможным лично заняться нашим заказом.

— Здравствуйте, господин Кеннер, — он вернул мне поклон. — Ваш заказ определённо не относился к рядовым, так что семья держала его под особым контролем. Ваш капитан уже сообщил вам о своих выводах?