Улыбка вмиг слетает с ее лица. Она поджимает губы, хмурится, качает головой. Ничего не говорит, но все и так понятно без слов. Этот ее взгляд не сулит ничего хорошего. Искандер сидит рядом, сложив руки на груди. Не хватает только моей Зары. Но после вчерашнего она больше не приходила.
А сегодня приехали мама с братом. Искандер привез новый телефон, потому что мой прежний остался в горах под снегом. По словам брата, Линара устроила моей жене скандал и рассказала, что мы с ней любовники. Но я этого не помню. Все, что осталось в моей памяти о Линаре связано только с работой. Ничего больше. А когда я услышал историю о гостинице, чуть снова не вышел из себя. Я не мог этого сделать! Я люблю жену и дочь! И Лина, как она просила себя называть, никогда не привлекала меня как женщина. Да что там, я ни на кого, кроме Зары не смотрел с тех самых пор, как увидел ее за роялем. И сейчас меня до тошноты, до рези в глазах бесит, что я не могу контролировать свою память. Сейчас она властвует надо мной и подбрасывает сюрприз за сюрпризом.
— Я так понимаю, мама, ты ничего хорошего не скажешь? — сглатываю ядовитую слюну.
— Самое главное, ты жив! Доктор сказал, с твоим перелом позвоночника ты будешь лежать месяца три. За это время мы что-нибудь придумаем.
— Что именно? — сдвигаю брови к переносице, не совсем понимаю, что она имеет ввиду.
— Тест ДНК. Я уже узнавала: его можно сделать с девятой-десятой недели беременности, — деловито заявляет мама. — Если эта ша...шавка хочет подловить тебя чужим выродком, я ей устрою. Не зря мне сестра еще до смерти Санжара на нее жаловалась. Она всегда хотела большего, видите отдых в Боровом для нее был не отдых, и она ему это высказывала. Ну вот и договорилась, стерва. Санжар в могиле, а она за тебя взялась.
Тяжело вздыхаю и, почувствовав болезненное покалывание в ребрах, морщусь.
— Врача позвать? — спрашивает брат, заметив мое состояние.
— Нормально все.
— До сих пор не могу поверить, что ты все знал и скрыл, — говорит мама Искандеру.
— Что я мог сделать? — брат нервно разводит руками. — Он попросил меня молчать.
— Ну да, конечно, — цокает мама. — А ты и прикрыл его. Надо было сразу бить тревогу, прийти ко мне.
— Мам, то есть токал завел Карим, а виноват я?! Как-то нелогично, ты не находишь? — обижается Искандер.
— Не надо так говорить. Ты же видишь в каком он состоянии?
— Так, все! — Искандер поднимается со стула и идет к выходу.
— Куда ты?
— Мне звонят, — бросил он через плечо.
Вот так всегда — они снова поссорились на ровном месте. Искандер с детства был бунтарем и мае с ним было тяжело. У него на все есть свое мнение. И если я ограничивался коротким “хорошо, мама”, он спорил и отстаивал свою точку зрения.
— Мам, ну зачем ты так? — тихо спрашиваю.
Мама роняет лицо в ладони и отходит к окну. Стоит так почти минуту, которая кажется. длится вечность.
ebooksa