Игровая площадка для грешников

22
18
20
22
24
26
28
30

Он снова вошел, и, клянусь, я увидела звезды, когда кончила вокруг него, а его член идеально, глубоко заполнил меня, и его рот накрыл мой, чтобы поглотить звук моих криков, когда я распалась на части для него.

Джей-Джей поднял меня на руки, его язык все еще находился у меня во рту, пробуя на вкус мой экстаз, пока он прижимал мое тело к себе.

Я ахнула, когда он снова начал двигаться, не в силах поверить, что он все еще может продолжать, что его член все еще толстый и твердый внутри меня, даже когда моя киска крепко сжалась и умоляла его последовать за мной в забвение.

Его рот оставался на моем, он продолжал целовать меня, пока трахал, голодно рыча каждый раз, когда его член входил в меня, и один из моих стонов прорвался между нашими губами.

Мои ногти впивались в его плечи, и я почувствовала, когда он наконец кончил, его член набух глубоко внутри меня, а мое имя сорвалось с его губ какой-то смесью проклятия и молитвы.

Я крепче обхватила бедрами его талию, когда напряжение покинуло его тело, и наши неистовые поцелуи замедлились, превратившись в нечто глубокое и мощное, что заставило какую-то давно забытую часть моей души гудеть от удовлетворения.

Он запустил руки в мои волосы, прерывая наш поцелуй и глядя на меня с тем дьявольским блеском в своих темных глазах, который всегда предвещал неприятности, а теперь они таили в себе и эту тайну.

Жужжание его мобильного телефона в сброшенных шортах спасло нас обоих от разговоров, и он медленно вытащил свой член из меня, заставив меня захныкать, и я откинулась на капот грузовика Фокса, чтобы отдышаться, потому что каждый дюйм моей плоти гудел от удовольствия.

Джей-Джей вытащил телефон из кармана, чтобы сказать разносчику пиццы, что он идет, прежде чем снять презерватив и завязать его, но его глаза не отрывались от моего обнаженного тела, заставляя меня чувствовать себя ценимой так, что я не была уверена, что ощущала что то подобное раньше. Конечно, я трахалась со многими парнями, но независимо от того, были ли они любовниками или бойфрендами, они всегда переключали свое внимание на что-то другое, как только получали от меня то, что хотели.

В случае с Шоном мне приходилось заставлять себя кончать самой, пока он ходил в душ. Каждый. Чертов. Раз. Гребаный Шон. Какого черта я терпела этого засранца и его неумелый секс? О да, потому что у меня не было ничего другого благодаря парням-Арлекинам, и, по крайней мере, то, что я была его девушкой, сделало меня кем-то. Или я так думала, пока он не избавился от меня, не задумываясь.

Я встала и нашла свою одежду, повернувшись спиной к Джей-Джею, когда по коже пробежала дрожь беспокойства, и мысленно отчитала себя за свой вкус в отношении мужчин. Иногда мне казалось, что я целенаправленно занимаюсь саморазрушением, делая плохой выбор, потому что боялась сделать хороший. Потому что, если мои поступки приводили меня только к дерьмовым ситуациям, то мне не нужно было тратить время на то, чтобы надеяться на что-то лучшее.

— Посмотри на меня, красотка, — тихо сказал Джей-Джей, протягивая руку, чтобы коснуться моего плеча, пока я снова натягивала платье.

— Тебе не нужно сходить за пиццей? — Спросила я ровным тоном, отказываясь поворачиваться к нему, пока расчесывала пальцами волосы, чтобы скрыть только что оттраханный вид, которым я, без сомнения, щеголяла.

— Что-то не так? — потребовал он, разворачивая меня к себе, хотела я этого или нет.

— Нет, — солгала я, одарив его фальшивой улыбкой, которую он видел насквозь.

Его телефон снова зазвонил, и он взглянул на него: звонили из пиццерии.

— Не смотри на меня так, — прорычал Джей-Джей.

— Как? — Спросила я.

— Как будто я какое-то неправильное решение или ошибка, которую ты совершила.

— Я никогда не говорила…